9. О смысле жизни и назначении человека. Коммунистический идеал

Вспомните один из эпизодов замечательного по своей атеистической, гуманистической направленности фильма "Все остается людям". Священник отец Серафим пытается убедить собеседника-ученого, что надежда на "вечную жизнь", "личное бессмертие" заставляет человека "жить с оглядкой на совесть", руководствоваться в своих поступках "заповедями божьими". По его мнению, не помнящий бога "слабый человек звереет. Старается урвать себе все, на что имеет и не имеет права. Все подавай ему сейчас. Любой ценой. Ценой воровства, подлости, разврата, предательства, убийств. А почему бы и нет. Ведь бога нет и расплаты не будет?".

Отвечая ему, смертельно больной, но по-прежнему оптимистично настроенный академик Дронов говорит: "Вот оно что, оказывается? Все ваши беды, выходит, из-за того, что мы бога забыли? А как же с теми, которые помнили и помнят? Крестоносцы, инквизиторы, церковники во все века вопили заповеди: "Не пожелай!". И желали. "Не убий!". И убивали. С богом на устах душили науку и грабили народы. Богу - богово, кесарю - кесарево. А людям? Аз воздам. Нет, теперь моя очередь спросить вас: скажите, ханжество, лицемерие, цинизм и преступления под маской благочестия - не ваше ли наследство?"

Приведенные выше высказывания хорошо выражают суть диалога по вопросу о смысле жизни и назначении человека между марксистами и богословами.

Человек (такова уж его природа) всегда хочет знать, во имя чего он живет, для чего родился, какой след оставит после себя. Он интересуется собственной судьбой, спрашивает и у себя, и у других, как жизнь прожить, в качестве кого пройти по жизни.

Различно отношение - и в житейском, и в философском плане - к этому, постоянно злободневному вопросу. Размышляя о смысле жизни, человек не может не думать о своем месте в обществе, не определить своего отношения к тем целям и задачам, которые стоят перед его страной, народом, всем человечеством. Смысл его индивидуальной жизни зависит в значительной степени от смысла и ценности жизни человечества в целом. Этот вопрос имеет огромное общественное значение.

Итак, что же такое смысл жизни? В чем отличие коммунистического понимания этого вопроса от религиозного? Давайте разберемся.

Прежде всего отметим, что определение смысла жизни - стержень нравственного сознания человека, основа его поведения, его идеалов. Марксистско-ленинская теория утверждает, что смысл жизни человека состоит в способствовании прогрессу общества, осуществлению наиболее совершенной социальной жизни, которая обеспечивала бы обществу и каждому его члену наилучшие возможности всестороннего развития.

Марксисты-ленинцы видят смысл жизни человека в борьбе за высокие человеческие идеалы, в труде во имя счастливой жизни на земле, а не в вымышленном потустороннем мире. Они провозглашают: человек живет только один раз и должен прожить свою жизнь так, чтобы разум и дела его были отданы самому благородному - достижению всеобщего человеческого блага на земле. Жизнь человека обретает подлинный смысл и ценность, в ней обнаруживается гуманное содержание лишь тогда, когда она имеет значимость для прогресса общества, для блага всего народа, его настоящего и будущего.

На основе законов общественного развития в марксизме-ленинизме сформулирована принципиально новая в истории человечества прогрессивная цель, общественный идеал - коммунизм, а в качестве идеала личности - жизнь и деятельность последовательных борцов за коммунистическое преобразование социальной жизни, которые самоотверженным трудом приближают построение коммунизма. В свою очередь, главная цель коммунистического строительства - создание условий для всестороннего развития личности также является общественным идеалом.

Не только в христианстве, но и в любой религиозной системе сущность человека, цели и смысл его жизни выясняются путем познания "божьего замысла", предопределившего место человека в потустороннем мире. В соответствии с целями "божьего творения" наивысшую ценность для человека составляет потусторонний мир как "царство божие", к которому должен стремиться человек, чтобы достичь возможности вечного общения с богом. Вследствие этого земные радости рассматриваются церковниками как низменное в сравнении с иллюзорной возможностью достичь "небесных радостей". Земная деятельность человека оправдывается в религии лишь тогда, когда она связана с разрешением предопределенной богом драматической спасительной ситуации - преодолением вины путем перенесения всяческих испытаний ради искупления "первородного греха", извратившего человеческую природу.

По мнению богословов, и древних, и современных, земная жизнь только тогда имеет смысл, когда она будет продолжена в другом мире, когда есть возможность заслужить бессмертие путем "спасения души", приготовлением для "вечной жизни" в так называемом "загробном мире". Для этого христианин должен "ввести Христа в центр своей жизни и действовать с Ним и для Него", жить "не для себя, но для умершего за них и воскресшего".

Разумеется, такие "поучения" наносят огромный вред общественному развитию, прежде всего всестороннему развитию человеческой личности.

В проповедях, выступлениях священнослужителей и религиозной литературе постоянно подчеркивается, что вера в бога делает человека чище, облагораживает его, приносит успокоение и радость, что религиозная вера - единственная основа истинной нравственности, главный источник духовного богатства, что только религия дает человеку истинные ценности.

Религиозные деятели с неослабевающей настойчивостью отстаивают взгляд на религию как на колыбель нравственных ценностей человека. Глава римско-католической церкви папа Иоанн Павел II называет христианскую церковь "экспертом в области гуманизма". Церковь по-прежнему претендует на монопольное право давать единственно авторитетные и верные ответы на важнейшие вопросы человеческого существования. Можно со всей определенностью сказать, что сегодня спор между марксизмом и религией идет о природе нравственного достоинства человека, его морального идеала. Эта проблема весьма остро ставится в современных условиях самой жизнью.

Всенародным событием стали для советских людей коммунистические субботники, которые проводятся ежегодно в канун дня рождения В. И. Ленина. "Красной субботой" назвал их народ. В этот день рабочие, крестьяне, интеллигенция с радостью, с высоким патриотическим подъемом трудятся во имя светлого будущего - коммунизма.

Так было и 16 апреля 1983 года. Миллионы, десятки миллионов людей встали к станкам, чтобы, работая на сэкономленном сырье, выпустить сверхплановую продукцию, вышли в поле, чтобы быстрее провести весенний сев, повели поезда по стальным магистралям, благоустраивали заводские территории, улицы, скверы, парки... Впрочем, все ли вышли на коммунистический субботник? Все ли сердца звучали и согревались? Все ли вдохновенно трудились?

Вместе с председателем Федорского сельского Совета и секретарем первичной партийной организации колхоза имени А. С. Щербакова Столинского района по скользким мосткам, утопающим в грязных лужах, пробираемся в молитвенный дом общины адвентистов седьмого дня, или субботников, как они сами себя называют. Добротный дом под черепичной крышей. Из него доносится стройное пение, звуки фисгармонии. Входим, слушаем о чем поют: "Забудь мирское и субботу чти. Христос с тобою, ко Христу иди". Да, у собравшихся здесь хорошо одетых пожилых, среднего возраста и молодых мужчин и женщин своя забота. Большие дела страны их не интересуют, высокие патриотические чувства не волнуют. Бессильно лежат на коленях рабочие руки, а мысли - о "загробном царстве", о "втором пришествии", о делах таких далеких от нашей кипучей, радостной и бурной действительности.

Или второй пример. В деревне Дворище Хойникского района живут две сестры Мария и Вера Вергейчик. Они приверженцы так называемой истинно-православной церкви, одной из наиболее реакционных сект. Получив производственную травму, Вера тяжело заболела. И тогда "братья и сестры во Христе" убедили больную отказаться от врачебной помощи. "Так богу угодно,- рассуждали они.- Он зовет тебя, праведницу, к себе". И в течение нескольких лет, не принимая никаких лекарств, пролежала Вера в темном закутке за печью, ожидая смерти. Только вмешательство общественности и лечение в больнице спасли ей жизнь.

Марии, ее сестре, немногим больше тридцати лет. Но эта молодая, здоровая женщина нигде не работает, живет со своего приусадебного участка и на небольшую пенсию, получаемую больной сестрой, на подаяния единоверцев. Когда-то она окончила 8 классов, могла бы учиться дальше, стать матерью. Но все земные радости заменила ей вера в бога, слепая надежда на райское блаженство. Кстати, это именно Мария в течение нескольких лет укрывала в тайном схроне, оборудованном в подвале дома, попа-расстригу Иосифа Рынкевича, главаря хойникских приверженцев истинно-православной церкви, совершившего уголовное преступление. Невольно думаешь, во имя чего живут и могут расстаться с жизнью такие, как столинские адвентисты, как Вера и Мария Вергейчик? Николай Гастелло и его экипаж, Михаил Сильницкий и Юрий Смирнов, Марат Казей и Римма Шершнева, обольские молодогвардейцы и минские подпольщики, тысячи славных сыновей и дочерей советского народа шли на смерть, совершали славные подвиги во имя победы над самой реакционной силой - фашизмом, во имя светлого будущего человечества. А фанатичные сектанты? Полная отрешенность от жизни, от общества, от трудового коллектива. Только гимны о том, что "все мы временные гости на земле", что "в небе мой дом"... Меркнут, блекнут подобные нравственные установки религии перед нашим, советским пониманием смысла жизни и назначения человека, его общественных идеалов.

Вот что думает о смысле жизни и назначении человека слесарь-лекальщик Минского тракторного завода, Герой Социалистического Труда Евгений Иванович Климченко, в лице которого очень хорошо воплощены черты наших лучших современников. На страницах газеты "Правда" Евгений Иванович писал: "Пришел я на Минский тракторный завод, когда он еще строился... Будучи молодым, еще неопытным слесарем я попал в цех, отличающийся не только высокой квалификацией и грамотностью работников, но и спайкой, дисциплиной, ответственностью каждого за порученное дело. Это условие стало решающим в моей судьбе. Здесь под руководством опытных товарищей добился высокой квалификации, а сейчас сам горжусь учениками, которым старался привить любовь к профессии слесаря-лекальщика. Здесь, в цеховой партийной организации, я рос как коммунист, участвовал в работе цехового партбюро, парткома завода. Именно здесь товарищи подготовили меня для серьезной общественной деятельности, избрав депутатом в высший орган государства". Это было сказано лет десять назад. А совсем недавно, возвратившись с июньского Пленума партии, член ЦК КПСС Евгений Иванович Климченко на страницах "Вечернего Минска" так сказал о своем понимании смысла жизни: "Мы понимаем: от того, как мы будем трудиться, зависит благополучие каждой семьи и могущество нашей державы".

Только простое сравнение двух биографий, двух судеб - Евгения Климченко и Марии Вергейчик - убедительно доказывает, насколько антигуманна сегодняшняя религия, как она калечит людские души, разрушает человеческую личность.

Заканчивая разговор об иллюзорности религиозных представлений о назначении человека, его совершенстве и благе, следует, прежде всего, подчеркнуть, что цели и задачи коммунизма и религии в корне противоположны. Цель коммунистического производства, указывается в Программе КПСС,- обеспечить непрерывный прогресс общества, предоставить каждому его члену материальные и культурные блага по его растущим потребностям, индивидуальным запросам и вкусам. Исходя из материалистического убеждения, что земная жизнь - единственная сфера человеческого бытия, Коммунистическая партия учит нас ценить эту жизнь и стремиться сделать ее содержательной. "Самое главное,- писал А. С. Макаренко одному из своих воспитанников,- надо уметь видеть прелесть сегодняшнего и завтрашнего дня и жить этой прелестью. В этом и заключается мудрость и, если хочешь, ее цель. Только один человек видит прелесть жизни в куске хлеба или в водке, а другой находит более сложные и богатые прелести - в работе, в красоте, в борьбе..."^*.

^* (Макаренко А. С. - Соч. М., 1960, т. 7, с. 465.)

Религия же учит совсем другому, тому, что кроме земной есть еще и другая - неземная, загробная жизнь. Причем земная жизнь объявляется быстролетной, скоротечной, а загробная нескончаемой и вечной. И, следовательно, цель, смысл, назначение земной жизни человека к тому только и сводится, чтобы, побыв на земле "временным гостем", воскреснуть для "вечной" жизни в загробном мире. А раз так, стоит ли стремиться к чему-либо другому, кроме постижения господа, стоит ли тратить силы на благо общества и других людей? Такова поистине зловещая логика религиозной морали.

В заключение хочется остановиться еще на одном немаловажном для понимания сути смысла жизни вопросе - о смерти и бессмертии, вернее о личном и социальном бессмертии. Дело в том, что богословы с давних пор спекулируют на страхе человека перед неизбежной смертью и стараются по-своему истолковать его, приспособить к своим целям и задачам.

Разумеется, наука давно опровергла религиозное представление о том, что человек состоит из смертного тела и бессмертной души. Однако церковь не отказалась от него. И по сей день ее служители продолжают внушать людям, что потусторонняя жизнь существует, прививать им ложные, антинаучные представления. Ведь без них религия потеряет привлекательность для тех, кто связывает с ней мечту о бессмертии. Потому-то в церквах и в наши дни звучат проповеди о загробной жизни, настойчивые призывы посвятить свои мысли достижению райского блаженства.

Для человека, воспитанного на коммунистических идеалах, неразрывно связанного с коллективом, живущего интересами общества, страх смерти не имеет прежней силы и направленности, так как для такого человека бессмертие - в бессмертии человечества, в том вкладе, который он внес в развитие последнего, в его делах на благо общества. "Быть светлым лучом для других, самому излучать свет - вот высшее счастье для человека, какого он только может достигнуть. Тогда человек не боится ни страданий, ни боли, ни горя, ни нужды. Тогда человек перестает бояться смерти, хотя только тогда он научится по-настоящему любить жизнь", - писал Ф. Э. Дзержинский^*.

^* (Мораль, как ее понимают коммунисты. М., 1980, с. 142.)

Замечательные слова, очень точно выражают они нашу, коммунистическую точку зрения на понимание смысла жизни, на отношение к жизни и смерти! Действительно, мы, не верящие в бога, верим в бессмертие человеческого рода, человеческой истории, славных дел и поступков. Поэтому так важно для каждого человека оставить по себе хорошую память. Способность помнить надо беречь, и надо уметь воспитывать ее в новых поколениях. Таково наше понимание социального бессмертия.

Ну а как же быть с личным бессмертием? Церковники рьяно утверждают его, пытаются доказывать, что именно достижение его и составляет основу смысла земной жизни человека. Но делает ли вера в личное бессмертие человеческую жизнь осмысленней? Разумеется, нет. Наоборот, эта вера обесценивает жизнь, и она представляется верующим кратковременным, преходящим моментом, который люди должны использовать для того, чтобы подготовить себя к жизни загробной. Для тех, кто находится во власти религиозных представлений, в этом состоит смысл и цель существования. А заботясь лишь о личном спасении на небесах, подчиняя все достижению личного бессмертия, человек, естественно, уходит от насущных жизненных проблем, его меньше всего интересуют "мирские дела".

Именно поэтому люди, придерживающиеся научных материалистических взглядов, исходят из того, что бессмертно человечество в целом. Жизнь прекращается для отдельного человека, но продолжается в человеческом роде. Жизнь каждого заключена в целом, а жизнь целого в каждом. В этом и состоит истинное бессмертие.

Могут задать вопрос, а гуманно ли отнимать у людей веру в личное бессмертие? Ответ может быть только один: гуманно. Потому, прежде всего, что, отвергая эту ложную веру, мы поднимаем в глазах людей ценность земной жизни, указываем им путь, где следует искать им свое подлинное счастье и приобщаться к истинному бессмертию, бессмертию социальному - бессмертию человечества. И еще потому, что вера в личное бессмертие отчуждает человека от коллектива и общества, делает его индивидуалистом и эгоистом.

Следовательно, религиозному пониманию цели и смысла жизни человека, вопросов добра и зла, счастья, свободы и ответственности должно быть противопоставлено научное их решение с партийных, классовых позиций. Значит, необходимо при этом, с одной стороны, разоблачать антигуманную сущность религиозных нравственных представлений, уводящих человека в иллюзорный мир, воспитывающих индивидуалистическую психологию "спасающегося грешника", отвлекающих верующего от активного участия в делах общества и в судьбах других людей; а с другой стороны, утверждать в сознании каждого человека правильное, материалистическое, марксистско-ленинское понимание данного вопроса.

В этой связи следует рассмотреть, что же такое счастье человека. В обыденной жизни им называют ощущение человеком полноты своих духовных и физических сил, всестороннюю удовлетворенность жизнью, осуществление всех задач, составляющих содержание смысла жизни.

Вопрос о пути, который ведет к счастью, к счастливой жизни, никогда не снимался людьми с повестки дня, он всегда интересовал их. Но научное мировоззрение и религия дают на него прямо противоположные ответы. При этом следует напомнить, что для материалистов счастье всегда заключается в реальной жизни. Для идеалистов же, представляющих все окружающее как порождение сверхъестественной идеи, оно только в радостях потустороннего, так называемого "загробного мира". В этом они тесно смыкаются с религиозными представлениями о человеческом счастье.

Счастье человека прежде всего связано с тем, как он представляет себе смысл жизни, в чем его видит. Марксизм-ленинизм утверждает, что счастье личности неотделимо от общественного счастья, от успешного решения проблем общества, класса, к которому принадлежит данная личность, от взглядов человека на мир, т. е. от его мировоззрения. Следовательно, понятие счастья марксизм-ленинизм связывает с полнотой и осмысленностью жизни, с борьбой за общественные идеалы.

Научный атеизм видит счастье не в ожидании смерти, не в достижении иллюзорного потустороннего мира, а в земной жизни, в строительстве коммунизма как самого справедливого общественного строя, который избавит человечество от голода, нищеты, непосильного труда, угнетения, эксплуатации, войн и других физических и духовных страданий, связанных с социальной природой буржуазного общества.

Действительное счастье на земле - коммунизм - создается огромным, сознательным и напряженным трудом всех членов общества. Коммунизм - это результат огромного напряжения трудовых усилий человечества. Советские люди находят подлинное счастье в том, чтобы вносить свой вклад в борьбу за осуществление поставленных партией задач по развитию производительных сил общества, строительству материально-технической базы коммунизма, подъему благосостояния народа.

Мы представляем себе счастье не умозрительно, а в тесной связи с окружающей нас жизнью, в самой тесной связи со всей гаммой как простых человеческих радостей, так и высших социальных потребностей личности. Человеку для полного счастья нужно многое: продукты питания и одежда, хорошо устроенный быт и работа по душе, крепкая здоровая семья и радость от общения с другими людьми, а кроме того - ощущение социальной справедливости, уверенность в завтрашнем дне, любовь к Родине, чувство своей "нужности" коллективу, обществу, другим людям... Причем все это не просто надо иметь, но и ценить их, испытывать полное удовлетворение от обладания ими. Таким образом, подлинное счастье заключается в обобщающей форме удовлетворенности, основанной на реализации высоких социальных идеалов и личной жизненной программы человека. Счастье состоит в осознании человеком имеющихся в его распоряжении ценностей, в их идейной и морально-эмоциональной оценке, а также в переживании им своего отношения к этим ценностям, духовным и материальным.

И здесь следует отметить, что разными людьми счастье понимается по-разному. Одни видят его в частнособственническом накопительстве, смысл жизни для них заключается только в создании для себя лично и своей семьи домашнего уюта и престижного комфорта в виде дачи, машины и т. д. Другие заботу о личном благополучии и благополучии домашних сочетают с реализацией высших социальных потребностей. Таким образом, мы не отождествляем понятие счастья с частнособственническим (можно даже сказать, мещанским) стяжательством, не сводим его только к собственному здоровью и материальному благополучию, к постоянным наслаждениям и веселью. Мы стоим за гармонию личных и общественных интересов, их разумное сочетание, подлинное торжество здоровых материальных и духовных потребностей.

В 1965 году в знаменитом не только в Белоруссии, но и во всей нашей стране колхозе "Рассвет" торжественно отмечалось 70-летие со дня рождения его председателя Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда депутата Верховного Совета СССР К. П. Орловского. В беседе с ним один из журналистов затронул вопрос о смысле жизни. Кирилл Прокофьевич ответил так: "Высшую человеческую радость каждый из нас испытывает лишь тогда, когда любовь к человеку захватит твой ум, сердце и душу так сильно и властно, что возможность доставлять людям радость станет твоей главной потребностью и стремлением, смыслом твоей жизни, твоим счастьем"^*.

^* (Ветераны колхозного строя. М., 1969, с. 111.)

Что касается религиозного понимания счастья, то традиционные поучения современных религий, таких, как, скажем, христианство, ислам, иудаизм, сводятся к тому, что земная жизнь не может дать людям подлинного счастья. Человек может достичь его только в непосредственном общении с богом после своей смерти. А для этого требуются вера в бога, выполнение религиозных заповедей и обрядов.

Люди, думающие, что обрели счастье в вере,- счастливы не действительным счастьем, а ожиданием, предвкушением мнимого счастья. Религиозная идеология ориентирует человека не на его собственные силы и разум, а на милость сверхъестественных сил, усматривает смысл жизни в служении богу, цель - в достижении счастья в потустороннем, призрачном мире. А человек хочет счастья в этом мире и связывает его не с мистицизмом и аскетизмом, а с разумным удовлетворением материальных и духовных потребностей, со своим всесторонним развитием. Поэтому мы, атеисты, не обещаем человеку новую жизнь на небе, а говорим, что есть одна жизнь - земная - и прожить ее надо достойно.

Человек рожден для радостей земных, для них он живет, трудится, борется. И, значит, мы должны показывать несостоятельность религиозной морали и идеологии. Одновременно с этим не менее страстно следует выступать и против мещанской, частнособственнической морали. Необходимо объяснять и глубоко аргументировать подлинно гуманистическую направленность морали коммунистической, высокую нравственную ценность атеистических воззрений, моральных ценностей социализма и коммунизма.