«Институты согласия» в условиях экстремальных нагрузок на биосферу

Обдумывая конфликтную ситуацию гонки вооружений - эту поистине гонку к пропасти, мне казалась противоестественной сама мысль об отсутствии взаимоприемлемого и даже взаимовыгодного компромисса. Конечно, каждая страна преследует собственные цели, стремится обеспечить собственные интересы. Но ведь каждая из них должна также стремиться сохранить самое себя, то есть уменьшить риск ядерной войны. А если руководству стран, народам доступен этот здравый смысл, если им свойственно стремление удержаться над пропастью, то этого, наверное, должно быть достаточно для того, чтобы построить «институт согласия»!

Опираясь на эти интуитивные соображения, осенью 1983 года я сделал попытку проанализировать математическими методами структуру той конфликтной ситуации, которая называется гонкой ядерного вооружения. Повторю еще раз - я полагал, что основополагающим во всех исследованиях процесса гонки вооружений должно быть предположение, что всем странам, всем народам свойственно стремление уменьшить риск ядерной войны. Если этого стремления нет хотя бы у одной из стран, хотя бы один из участников ядерной трагедии допускает возможность достижения своих целей с помощью использования ядерного оружия, то говорить об «институте согласия» и искать взаимовыгодные компромиссы бессмысленно. Столь же бессмысленно, как объяснять самоубийце, сколь опасно бросаться вниз с карниза небоскреба.

Второй аргумент, я о нем тоже уже говорил, в известном смысле следствие первого. Если все отчетливо понимают, что ядерная война - это самоубийство, то каковы бы ни были другие интересы участников конфликта, каковы бы ни были их стремления и цели, они так или иначе должны быть подчинены стремлению избежать ядерных ударов, и они будут вынуждены не только искать, но и найти компромисс. Если говорить словами математика, то мне казалось, что первого условия достаточно для существования взаимовыгодного компромисса.

Уже начало исследований выявило основные трудности. Более или менее сразу стало очевидно, что ситуация, которую мы назвали «гонка вооружений», принципиально не сводится к изученной схеме «путешественников в одной лодке», ибо важнейшую роль здесь играет соотношение сил. Кроме того, зависимость риска возникновения войны, как оказалось, зависит очень непросто от тех затрат на вооружение, которые делает каждая из стран.

Поясним особенности этой ситуации на абстрактном примере двух стран. Очевидно, что риск ядерной войны между этими странами равен нулю, если обе страны вообще не имеют ядерного оружия. Предположим теперь, что у одной из стран уже есть некоторый запас ядерного вооружения. Как будет меняться риск в зависимости от поведения другой стороны?

Очевидно, что риск будет минимальным, когда соотношение сил окажется равным (военные и политики почему-то называют этот случай условием равной безопасности). Однако этот минимум уже не будет равен нулю, как в случае полного отсутствия ядерных арсеналов.

Нельзя сбросить со счетов возможность существования людей, способных начать ядерный конфликт и в условиях равенства вооружений. Причем чем выше этот уровень вооружений, тем выше будет и риск развязывания войны, ибо большой запас оружия создает иллюзию о собственном «абсолютном» могуществе, ненаказуемости и вседозволенности.

Если у другой стороны уровень вооружения выше, то его дальнейшее наращивание будет еще больше увеличивать разницу в соотношении сил, а следовательно, и риск развязывания войны. Таким образом, зависимость функции риска от ресурса, затрачиваемого на создание ядерного оружия, весьма сложна.

Именно это обстоятельство качественно отличает абстрактную модель ситуации «гонка вооружений» от рассмотренной ранее. Здесь тоже есть общая цель - уменьшить риск ядерной войны. Но зависимость функции риска уже не является, как мы это видели, монотонной функцией капиталовложений конфликтующих стран. Вот почему и не удается использовать методы, разработанные Ю. Б. Гермейером и И. А. Вателем, для анализа ситуации «путешественников в одной лодке».

Я попробовал сформулировать некоторую абстрактную модель ситуации, которая была бы удобной схемой анализа конфликтов типа «гонки вооружений», подобно тому, как схема «путешественников в одной лодке» хорошо описывала конфликты в экономико-экологических ситуациях. В основу этой схемы были положены следующие принципы.

1. Все страны, участвующие в конфликте, имеют право распоряжаться своими ресурсами без всяких ограничений юридического характера - они полностью независимы. Этот принцип отвечает идеалам организации Объединенных Наций.

Можно говорить о том, что он реализуется не в полной степени. Но для абстрактной модели я не видел другой приемлемой альтернативы.

2. Все страны в процессе конфликта сохраняют свои собственные социальные системы, а значит, и весь спектр присущих им интересов и целей. Это очень важный принцип - он отвечает тем реалиям, с которыми нам приходится иметь дело.

Я думаю, что любая прогностическая модель, способная оценить возможные изменения в отношениях между странами и помочь построить «институты согласия», должна исходить из предположения, что и впредь, во всяком случае в обозримом будущем, все страны сохранят свои социальные системы и будут поэтому иметь различающиеся спектры целей. И задача науки как раз и состоит в том, чтобы найти пути для возможных соглашений, обеспечивающих сосуществование стран с различными политическими системами.

3. Основной спектр интересов участников конфликтной ситуации связан и со стремлением обеспечить по возможности наиболее высокий средний уровень жизни, и удовлетворить определенным амбициям, как в военной, так и в экономической сфере, и удовлетворить давлению военно-промышленного комплекса (для капиталистических стран) и т. д.

Для разных стран соотношение этих целей может быть самым различным и, конечно, зависит от их социальной структуры, традиций и т. д. Так, например, для социалистических стран любое отвлечение ресурсов от внутренних социальных и экономических целей является бедствием. В то же время для капиталистической экономики обеспечение высокого уровня затрат на вооружение (или другие непроизводственные расходы) может оказаться если не необходимым, то, во всяком случае, желательным.

4. Все страны, участвующие в конфликте, стремятся снизить риск ядерной войны.

Я уже подчеркивал, что этот принцип является ключевым - без него компромисса в «гонке вооружений» не будет. Другое дело, что роль этого критерия в шкале ценностей той или другой нации может быть весьма различной. Последнее зависит не только от социальной системы, но и, например, от уровня информированности о последствиях ядерной войны. Но как бы там ни было, если та или иная страна собирается начать ядерную войну, то любые поиски компромисса становятся бессмысленными.

5. У каждой страны имеется единственный источник ресурсов - ее экономика. И для достижения любых целей страна должна черпать ресурс из единого источника. Если она больше израсходовала ресурса на обеспечение военных нужд, то у нее, естественно, останется меньше потенциала для обеспечения своих социальных и прочих нужд. Я думаю, что это тоже аксиома. Кроме того, у разных стран объем этого ресурса разный.

Я еще раз хочу подчеркнуть, что в рассмотренной абстрактной схеме считалось, что цели каждой из конфликтующих сторон весьма многообразны и каждое из государств распределяет свой ресурс по собственному усмотрению, которое диктуется его социальной структурой, традициями, идеалами, политической установкой и т. д.

Исходя из этих принципов, мною была построена и конце 1983 года абстрактная математическая модель «гонки ядерных вооружений». Употребляя термин «абстрактная модель», я тем самым хочу подчеркнуть, что никакие конкретные сведения, относящиеся к особенностям экономики, а тем более вооружений той или иной страны, в модели не используются. Предполагаются только самые общие свойства «целевых функций»: например, промышленность развивается тем быстрее, чем больше вкладывается средств в ее развитие, благосостояние то же является монотонно возрастающей функцией средств, вкладываемых в социальную сферу, и т. д. Что касается функции риска ядерной войны, то я уже об этом говорил, - она является довольно «сложной функцией двух переменных, по каждой из которых она имеет один минимум. Подробное описание модели и ее анализ изложены в последней главе упомянутой ранее нашей коллективной монографии «Человек и биосфера». Здесь я привожу лишь некоторые окончательные результаты.

Исследование абстрактной модели, поскольку в ней отсутствуют какие-либо числовые данные, носит, разумеется, чисто качественный характер. В этом, конечно, ее слабость, так как проведенное исследование не позволяет получить количественных оценок и сформулировать конкретные рекомендации. Но одновременно в этом и ее сила - абстрактный характер модели позволяет делать заключения общего характера, выявить наиболее существенные особенности, присущие рассматриваемым ситуациям, которые легко не увидеть, когда они скрыты за лесом конкретных деталей.

Так вот, основной вывод, который следовал из анализа модели, состоял в том, что, несмотря на сложную зависимость общей целевой функции (функции риска) от действий участников конфликта, основная гипотеза, которая играла роль отправной позиции в проведенном исследовании, подтвердилась: в такой сверхсложной и сверхопасной ситуации, какой является гонка вооружений, существует взаимовыгодный компромисс, то есть может быть создан «институт согласия».

Конечно, факт его существования еще недостаточен для решения проблемы. Надо еще уметь найти необходимый компромисс и, в частности, суметь определить приемлемые для стран - участников гонки вооружений уровни вооружений. Ответ на этот вопрос требует уже гораздо более детальной информации и многих количественных характеристик, трудных и сложных исследований. Но знание того факта, что компромисс существует, что он будет выгоден всем, может оказаться важнейшим стимулом в поиске трудных решений, столь бесконечно важных сегодня для человечества. Он существует, и его поиск, как бы он ни был труден, приведет однажды к успеху!

Детальное описание balenciaga triple s у нас.