Самый важный товар ширпотреба одноразового пользования

Как обстоит дело с чистотой наших западногерманских рек?

Яд сочился почти два дня. Неполадку устранили лишь после того, как по Моорфлетскому каналу в Гамбурге поплыли брюхом вверх тысячи мертвых рыб. Из-за утечки в системе охлаждения химического завода фирмы "Бёрингер" в Эльбу попали весьма ядовитые остатки от производства средств защиты растений^*.

^* (Завод "Бёрингер" стал еще более печально знаменит в 80-х годах, когда в Гамбурге были отмечены случаи рождения детей с заметными отклонениями, похожими на те, что отмечались во Вьетнаме после американской агрессии и массового применения вещества "агент орандж", содержащего сверхтоксичный диоксин. При анализе выяснилось, что отходы завода, содержащие диоксин, складировались на обычных городских свалках. Возник скандал, предприятие пришлось закрыть. - Примеч. С. Л.)

Это сообщение появилось в газетах в июле 1979 г. Авария, происшедшая через неделю, 30 июля, во Франкфурте-на-Майне, тоже была замечена слишком поздно, и по Майну поплыла мертвая рыба. На химическом заводе фирмы "Хехст" в Грисхайме при чистке аппаратуры в реку попал ядовитый шлам. Концентрация яда была столь высока, что через два дня в Рейне, гораздо ниже места впадения в него Майна, у Рюдесхайма, было отравлено много рыбы.

Была ли гибель рыбы у Гамбурга и Франкфурта чрезвычайным случаем? К сожалению, нет! Уже давно такие аварии стали повседневным делом для западногерманской промышленности. В наши реки ежедневно попадают ядовитые отходы. В Рейне так много загрязнений, что даже тюлени, живущие в открытом море близ устья реки, получают смертельные дозы ртути.

В начале ноября 1986 г. крупный пожар на складе завода фирмы "Сандоз" привел к выбросу в воздух облака химических соединений с очень неприятным запахом. Во всей округе Базеля, где произошла авария, была объявлена тревога. Об этом сообщали пресса, радио и телевидение многих европейских стран, и особенно активно, разумеется, Швейцарии, ФРГ и Франции, границы которых сходятся у города Базеля. Люди не пострадали, но химикаты попали в Рейн и вызвали массовую гибель рыбы. На складе площадью 6 тыс. м², где возник пожар, в основном хранились в ожидании рассылки химические полупродукты и сырье для производства сельскохозяйственных ядохимикатов, имелись там и готовые ядохимикаты, содержащие ртуть. Для тушения этого крупного пожара пришлось использовать немало воды, и с этой водой в Рейн стекло от 10 до 30 т химикатов. "Инсектициды подвергнутся разложению природными процессами, но ртуть, содержащаяся в металлоорганических соединениях, не исчезнет", - заявил тогда представитель швейцарского ведомства по энергетике и охране природы. Конечно, тот факт, что благодаря естественным процессам разложения количество инсектицидов в рейнской воде, текущей к Северному морю, будет вниз по течению уменьшаться, несколько утешает. Но попавшие в реку соединения ртути ведут себя совершенно иначе. Они менее ядовиты, чем инсектициды, для водных организмов, но ртуть не исчезнет в воде. Она, как и всякая ртуть, попавшая в окружающую среду, последует более или менее известными путями по пищевым цепям.

На верхнем Рейне французские и западногерманские рыбаки уже на следующий день заметили неладное. Гербициды и пестициды, попавшие в реку со склада фирмы "Сандоз", сделали свое дело. Они уничтожили мелкие водные организмы, насекомых и микроорганизмы реки. Тот, кто ожидал, что механизмы самоочищения воды спасут положение, был жестоко разочарован: пищевая цепь экосистемы оказалась нарушенной. Отравление реки возрастало с каждым днем. Рыбакам попадалась лишь дохлая рыба, особенно много погибло угрей. Часть рыбы уносилась течением, часть была выброшена волнами на берег. Тысячи тонн отравленной рыбы было извлечено из Рейна и в контейнерах с надписью: "Ядовитые отходы" - отправлено на уничтожение.

Жертвами отравления стали и птицы. Погибли цапли и бакланы, питавшиеся рыбой.

Будущее Рейна выглядит мрачно. В ближайшие три года верхний Рейн не сможет поставлять рыбу к нашему столу, а что касается угрей, которые особенно чувствительны к попавшим в воду нервным ядам, то этот вид, как полагают, восстановится лишь через восемь лет.

Гибель рыб и тюленей - предвестник грозящей катастрофы. Это признак хищнического отношения человека к одному из важнейших веществ, обеспечивающих его жизнь, - к воде.

Вода - химическое соединение, состоящее из одной части кислорода и двух частей водорода, - испаряется с поверхности Мирового океана, конденсируется, образуя облака, и падает на землю в виде осадков. Такие страны, как ФРГ, можно сказать, тонут в воде: дождливое лето, весенние паводки, наводнения. Уж вода-то от нас никуда не денется. Так ли это?

Мы получаем воду без большого труда. Она имеется везде и всегда, стоит недорого, а после употребления ее нетрудно отвести. Вода стала самым распространенным предметом одноразового пользования! Но дешевизна ее неоправданна. Нехватка воды вызывает более тяжелые последствия, чем энергетический кризис: без воды нет жизни.

Еще в начале нашего века учебники экономики приводили воду в качестве примера "бесплатного материального блага": вода имелась в достаточном количестве и поэтому не обладала рыночной ценой. С тех пор вода стала дефицитом, существенным экономическим фактором. За последние 50 лет из-за удвоения численности населения Земли, возросших гигиенических потребностей человека и роста промышленности цена воды увеличилась в 40 раз. В больших городах сейчас за сутки расходуется 200-300, временами даже 500 л воды на человека.

Кроме воды, идущей для утоления жажды и приготовления самой пищи, сюда входит расход воды в ватерклозетах, ваннах, стиральных и посудомоечных машинах. Так, спустив один раз воду в туалете, мы расходуем около 25 л питьевой воды, для ванны - 100 л, для мытья посуды в машине - 1000 л, для стирки в стиральной машине - также 1000 л. Вот почему так высок расход воды на одного горожанина. Но для поддержания жизни в странах Центральной Европы требуется в сутки всего 2,5 л воды, а в Средиземноморье - 4 л (считая воду для питья и для приготовления пищи). Еще в конце прошлого - начале нынешнего века в больших городах Германии один житель расходовал в сутки 50 л воды, в малых - 25-30 л. Ведь в то время ванна в квартире была редкостью, в туалетах, как правило, не было смывных бачков, а стиральных и посудомоечных машин еще не существовало.

Уже сейчас лишь половину необходимой нам воды добывают из подземных водоносных слоев. Восполнять нехватку приходится за счет воды из рек и озер, очищаемой в специальных установках. В исследовании, проведенном по заказу министерства внутренних дел ФРГ, говорится, что при дальнейшем повышении потребностей в воде ее подземные запасы в стране будут исчерпаны через 30 лет! А потребности все растут! Так, системы водоснабжения в Баден-Вюртемберге подали в 1976 г. свыше 700 млн м³ питьевой воды. К 2000 г. потребность вырастет до миллиарда кубометров, то есть почти на 50%. При таком огромном расходе большую часть необходимой воды придется брать из рек, уже сейчас считающихся отравленными. Очистка и подготовка этой воды обойдутся так дорого, что питьевая вода станет предметом роскоши.

Питьевая вода должна быть свободной от возбудителей болезней, безвредной для здоровья. Она должна быть прохладной, чистой, бесцветной, не иметь запаха и неприятных привкусов. Словом, вода должна быть такой, чтобы ее хотелось пить. Но можно ли найти в наших городах такую воду?

Уже сейчас развернулась весьма активная борьба за питьевую воду. Крупные города, такие, как, например, Франкфурт, "отнимают" воду у соседних мелких населенных пунктов.

На стенах и оштукатуренном потолке старой церкви в городке Нидда (земля Гессен) появились широкие трещины. Дело в том, что водопроводная фирма забирает из трех скважин, расположенных недалеко от Нидды, в горах, воду для Франкфурта. Почва оседает, отсюда и трещины в старом здании. А в городке Гиппенгейм, к югу от Франкфурта, после того как уровень грунтовых вод снизился на 8 м, рухнул дом спортивного общества.

Стоит трещинам увеличиться на несколько миллиметров, как рухнет предместье Гамбурга - Букстехуде. Этот городок, лежащий на окраине приэльбских болот, был построен на деревянных сваях. Из-за постоянного падения уровня грунтовых вод сваи все больше обнажаются, на них нападают грибки и бактерии. Некоторые здания XIX в. могут рухнуть уже сегодня.

"Катастрофа близка", - заявил председатель правления акционерного общества "Гельзенвассер", крупнейшей из 15 тыс. компаний, снабжающих водой население ФРГ. "Мы действуем под лозунгом: прибыль сегодня, охрана природы - потом". То же настроение выразил представитель Союза охраны воды ФРГ: "Рыбы в наших реках плавают уже не в самой воде, а на ее поверхности. Мы привыкли к виду дохлой рыбы. Неужели нас может разбудить только катастрофа?"

Необычно жаркий 1976 г. показал нам, что значит жить в условиях нехватки воды. Тогда в июне столбик термометра поднимался в тени выше 35°. Целыми неделями не было дождя. Только во Франкфурте в больницы были доставлены 44 пострадавших от жары. В земле Северный Рейн-Вестфалия бушевало 650 лесных пожаров. В Кельнском зоопарке три южноамериканские ламы получили тепловой удар. Водопровод городка Эстенфельд близ Вюрцбурга пересох, и 3 тыс. жителей снабжались водой из автоцистерн. Даже в горах Эйфель и Вестервальд источники высохли. Мюнхенская водопроводная компания, подающая в город воду из Альп, рассылала клиентам листовки: "Пока вы намыливаетесь, закручивайте кран, чтобы вода не текла зря". Несмотря на все это, средний житель ФРГ расходует воду так, будто ее запасы безграничны.

К высокому потреблению воды жилыми кварталами добавляются все растущие расходы ее в промышленности. Как правило, ей требуется вода питьевой чистоты. Так, на производство сахара из 1 т сахарной свеклы идет 0,5-6 м³ воды, на производство 1 т бумаги - 1,5-70 м³, 100 л пива - 5-21 м³, для дубления 1 т сырой кожи - 20-50 м³, на производство 1 т пряжи - до 200 м³ воды.

Еще более поразительны следующие цифры: для производства 1 т стали требуется 25 тыс. л воды, а для выпуска одного автомобиля - целых 300 тыс. л! Около 80% всей воды, расходуемой в промышленности, идет в системы охлаждения химических заводов и электростанций. Эти крупные потребители все еще разбазаривают воду - после использования ее просто сливают, вместо того чтобы пустить в замкнутый круговорот и использовать многократно.

Уже из этих кратких данных ясно, что промышленность и энергетика потребляют воды гораздо больше, чем коммунальное хозяйство. Не считая воды, расходуемой в системах охлаждения электростанций, за 1969-1973 гг. потребность западногерманской промышленности в воде выросла с 29,2 до 37 млрд м³, то есть на 27%. Правда, за те же годы количество воды, обращающейся в замкнутых системах внутри предприятий, выросло с 19,3 до 25,3 млрд м³. Поэтому объемы отбора воды из природных источников и сброс отработанной воды выросли не так сильно, как потребности промышленности.

Согласно отчету о водном хозяйстве ФРГ за 1977 г., общий расход воды составлял 29 млрд м³, считая нужды коммунального хозяйства и промышленности, а также воду, идущую на охлаждение. Из них после употребления сбрасывалось в водоемы 24 млрд м³. Остальные 5 млрд м³ испаряются и таким образом возвращаются в общий круговорот.

Промышленные и бытовые стоки, несмотря на миллиарды, затраченные на очистные сооружения, продолжают загрязнять реки и озера. Рейн ежегодно уносит из ФРГ в Голландию 190 т таких опасных тяжелых металлов, как ртуть и кадмий. Сточные воды целлюлозных комбинатов, дающих сырье для бумажной промышленности, содержат сульфоновые кислоты - медленно распадающиеся органические соединения. В больших концентрациях кислоты блокируют фильтры из активированного угля на водоподготовительных сооружениях рейнских водопроводов, снабжающих водой 20 млн человек.