Будет ласковый дождь

ЛОНДОН. На английскую природу наступает коварный и безжалостный враг - «кислотные дожди». В опубликованном здесь докладе министерства по вопросам окружающей среды, в течение двух лет изучавшего это явление, звучит тревога по поводу возрастающего выпадения вместе с осадками на поля, леса и озера страны сернокислотных дождей.

Образуясь в атмосфере после сжигания угля и некоторых других видов топлива, они наносят непоправимый ущерб природе. В отдельных районах страны до двух третей хвойных деревьев пострадало от «кислотных дождей».

(Правда, 1988)

МОСКВА. Ежегодно в атмосферу Москвы выбрасывается почти два с половиной миллиона тонн различных вредных веществ, которых насчитывается свыше двухсот видов.

(«Труд» 1988 г.)

ЕРЕВАН. «Я считал о Лондоне, а мне казалось, что автор имел в виду Ереван».

(Зорин Болаян, соб. корр. «Литературной газеты»?)

АЛМА-АТА. .Вывод специалистов в результате почти десятилетних исследований однозначен: состояние здоровья людей находится в прямой зависимости от уровня загрязненности воздушного бассейна... В наиболее загрязненной зоне в 1,5 раза возросла заболеваемость органов дыхания, в 4,3 раза чаще сюда мчится «скорая», чтобы забрать больного с гипертоническим кризом, почти вдвое больше здесь перенесших инфаркты.

(Медицинская газета, 1988)

«Как мне жаль ребятишек всего мира, которые с непокрытой головой бегают под летним дождем».

(Академик А, И. Берг)

Воздух нужен нам как... воздух. Это не тавтология и даже не столько намек на известную поговорку, выражающую насущнейшую необходимость, сколько констатация факта. Как это ни странно, до последнего времени, несмотря на упомянутую старинную поговорку, люди не подозревали, насколько необходим для них, как и практически для всех существующих на Земле живых существ, именно естественный чистый природный воздух. (И вновь - в последнем выражении нет никакой таврологии и слово «естественный» означает «полученный не искусственным путем смешения известных в природе атмосферных газов»).

Только начав готовить космонавтов в дальние и длительные космические полеты, проводя испытания в условиях герметичной кабины, имитирующей кабину межпланетного корабля, изолированного от земной атмосферы, поняли наконец, да и то далеко еще не полностью, эту насущную необходимость именно в том газовом составе воздуха, который существует в земной природе.

Конечно, еще задолго до этого было известно, что без воздуха человеческий организм не может прожить и пяти минут, что три минуты спустя после того, как кровь перестает поставлять кислород организму, умирают клетки мозга. И часто бывает так, что врачи делают чудо, оживляя умершее тело, и человек живет, но он уже не человек и даже не просто животное. Слишком поздно пришла помощь, клетки мозга умерли, и чудо превратилось в чудовище. Но в общем-то при этом считалось, что природный воздух всегда можно заменить, скажем, искусственно вырабатываемым кислородом и большой беды от этого не будет. Даже, наоборот, будет лучше, поскольку больным в тяжелейшем состоянии помогает выжить дыхание из кислородных подушек.

Все оказалось не так, когда начались длительные эксперименты с участием добровольцев. «Если непрерывно, в течение многих часов, дышать чистым кислородом при обычном атмосферном или повышенном давлении, то развиваются признаки кислородного отравления, - пишет профессор В. И. Яздов-ский. - Появляются загрудинные боли, кашель, нарушения сердечной деятельности. Если не принять срочных лечебных мер и не извлечь организм из подобной кислородной среды, развивается отек легких, который может привести к гибели человека» (Яздовский В. И. Искусственная биосфера. М., 1987, с. 40. ). Научными исследованиями установлено, что уж коли нельзя по каким-то причинам иметь в составе вдыхаемого воздуха нормальный природный процент содержания кислорода, то он ни в коем случае не должен превышать естественное соотношение более чем вдвое. И в то же время «без специальной тренировки, - говорится там же, - человек начинает испытывать признаки кислородной недостаточности уже при снижении парциального давления кислорода во вдыхаемом воздухе на 15-20 процентов» (Яздовский В. И. Цит., соч., с.40.), а потому «нижней границей допустимой концентрации кислорода в искусственной атмосфере кабины космических кораблей нужно считать концентрацию естественной земной атмосферы на уровне моря».

Но уровень концентрации кислорода - только один из лимитирующих факторов. Не менее, по-видимому, важно и его, и других составляющих воздух компонентов биогенное происхождение. В одном из экспериментов люди находились в кабине в дискомфортных условиях: температура повышенная, постоянный шум на пределе человеческой выносливости, небольшие дозы радиации. Но пока в кабину подавали свежий земной воздух, испытатели чувствовали себя неплохо. А как только подача свежего воздуха прекратилась, то, хотя, по всем расчетам, в кабине сохранялось вполне достаточное его количество для дыхания находящихся в ней людей и дискомфортные условия были исключены, испытатели почувствовали себя значительно хуже. Все жаловались на вялость, снижение тонуса и работоспособности. Этот лее феномен был отмечен и несколько раньше, в конце 50-х годов, когда с целью создать оптимальные условия для работы точного оборудования, в том числе текстильных и трикотажных производств, начали увлекаться созданием промышленных зданий без окон. Мощные кондиционеры производили, казалось бы, идеальные условия и для технологического оборудования, и для людей - ни пылинки в воздухе, постоянный уровень тепла и влажности, никаких сквозняков, - но люди в этих идеальных условиях болели значительно чаще, а производительность их труда была гораздо ниже, чем на обычных фабриках и заводах со всеми их неудобствами и сквозняками. Тогда это посчитали следствием клаустрофобии (боязнь закрытых пространств (прим. ред.). ) и прочих чисто психологических факторов или накоплением выдыхаемой окиси углерода. Предкосмические исследования и эксперименты показали, что это не так.

Психологические факторы были исключены, поскольку испытуемым не сообщалось ни целей эксперимента, ни время и факт выключения притока свежего воздуха. Они только отмечали свое состояние и его изменение в дневниках. Виною тому и окись углерода быть не могла - приборы отмечали нормальную концентрацию углекислоты на уровне дыхания испытателей. Причиной снижения жизненного тонуса и работоспособности людей, как выяснилось, были многие, не очень пока еще известные (и известные тоже), газообразные выделения, которые выдыхаются и испаряются человеческим организмом в процессе жизнедеятельности, и в неменьшей мере отсутствие постоянного поступления в воздух кабины тех неуловимых, пока еще неведомых частиц веществ, которые выделяются в воздух растениями, животными, почвой и которые, как это показал задолго до того академик Н. Г. Холодный, назвавший эти частицы «атмо-витаминами», совершенно необходимы для нормального существования живых существ вообще и человека в частности.

Такие удивительные свойства естественного воздуха можно объяснить гораздо короче: тем, что он биогеиен - происходит или переработан в процессе жизнедеятельности растений и животных.

Атмосфера, как мы уже говорили, обязана своим существованием (во всяком случае в нынешнем своем составе) и стабильностью живому веществу.

На заре своего зарождения Жизнь вполне серьезно и основательно ставила перед собой знаменитый гамлетовский вопрос, интерпретировав его так: «бродить или не бродить?» И если бы Жизнь решила, что ей больше всего подходит существование, кото-рос выражается формулой «жизнь для жизни», она скорее всего сказала бы «бродить»! Ибо реакция брожения проста и не требует особых затрат энергии. Полеживай себе да пухни как на дрожжах - кстати, именно дрожжи и некоторые другие существа выбрали себе именно эту простейшую форму. Но то, что просто, не всегда гениально. Чаще всего простота и непритязательность - неумение, нежелание или невозможность развиваться. А это всегда приводит в тупик. Брожение означало расширение по горизонтали, захвата и переработки все новых и новых порций пищи, какая бы она ни была, деление на все новые и новые, как две капли воды друг на друга похожие существа, а на самом деле все те же самые, что и первая, давшая жизнь всему этому месиву, клетки.

В конечном счете - все на свете кончено. Иссякли бы, сколько бы их там ни было, все питательные вещества, пригодные для ленивой, неактивной жизни. И Жизнь на Земле пришла бы к концу.

И когда Жизнь увидела эту пропасть, то ужаснулась. Она поняла, что жить бесконечно можно лишь на основе творческого созидания, что лишь активное существование позволит ей развиваться настолько, что она сможет не только потреблять исчезающий неумолимо с каждым ее поколением продукт, но и воссоздавать его вновь и вновь, и так до бесконечности.

Неизвестно, существовала ли эта дилемма на самом деле или живое вещество начало сразу же использовать оба пути. Зато известно достаточно хорошо, что первожизнь развивалась в анаэробных, бескислородных, условиях и перерабатывала метан, углекислоту, цианистые соединения и прочие ядовитейшие для нынешних живых существ газы первобытной атмосферы в азот и кислород - основные составляющие нашего воздуха и основу живого вещества. Ибо входят они непременной частью в обязательный состав каждой из 22 аминокислот, образующих белки наряду с углеродом и водородом.

Можно с полным правом сказать, что живое вещество с первых же моментов своего существования начало активно преобразовывать окружающую среду для того, чтобы обеспечить беспредельный простор для своего не только размножения, но и главным образом развития, усложнения - того, что мы называем прогрессом. И так это ловко у него получилось, что в конечном счете образовался совершенно уникальный, именно тот единственный, какой нужен для развития жизни в бесконечных вариантах в беспредельные времена, постоянно потребляемый живыми существами и ими же возобновляемый состав воздуха. И самое удивительное заключается в том, что без этого, созданного сотни миллионов лет назад живыми организмами - как мы уже знаем, это были сине-зеленые водоросли - состава земной атмосферы нынешняя жизнь не смогла бы развиваться так вольготно, а без нынешней жизни, главным образом растительной, этот состав, в свою очередь, тоже существовать бы не смог. В сущности - атмосфера, как, впрочем, и почва, это тот дом, который построила для себя на Земле Жизнь. И не только построила, но и, как заботливый хозяин, постоянно поддерживает в том великолепном состоянии, какой был снову. И если бы живое исчезло вдруг с лица Земли, ее лик сделался бы совершенно иным: почва пропала бы вовсе, а воздух совершенно изменил бы свой уникальный состав.

И если людям, осваивая новую планету, придется создавать искусственно атмосферу, то ничего лучшего для нормального существования и развития жизни, чем нынешний состав воздуха, придумать они не смогут. Не только потому, что живые существа привыкли, приспособились к этой смеси, но прежде всего оттого, что более эффективного соединения самых необходимейших для жизни газов создать невозможно.

По самому своему существу кислород - очень активное вещество. Он в своем свободном состоянии стремится вступать в соединения практически со всеми другими веществами. Даже неприступное золото в конце концов уступает его настойчивому стремлению. Потому-то и выбран он живым веществом в качестве главного сообщника для извлечения энергии из питательных веществ. Но не только поэтому. Еще и из-за того, что для организма реакция окисления энергетически гораздо выгоднее, нежели реакция восстановления одного и того же количества одного и того же вещества. Так, аэробные организмы из одного моля глюкозы при помощи кислорода добывают 686 килокалорий тепла, а анаэробы, скажем, при брожении используя процесс восстановления - отщепления от той же глюкозы водорода, - всего только 50 ккал. Именно такой 14-кратный энергетический выигрыш и позволил аэробам быстрее и свободнее двигаться в поисках жизненного пространства и более питательной пищи, она, в свою очередь, увеличивала запасы жизненной энергии, которая теперь уже не полностью расходовалась на первостепенные жизненные процессы - поиски питания, поддержания равновесных отношений со средой, размножения и т. п., - но и накапливалась в организме. Избыток энергии, как известно, всегда ищет выхода. И аэробы расходуют его на внеутилитарный поиск - то, что можно назвать игрой. В процессе игры приобретаются новые навыки, происходит обучение и осуществляется познание совершенно иных (по отношению к необходимым первостепенным) обстоятельств и сведений. Эти познания (не обязательно на уровне сознания) наследуются потомством от родителей, увеличиваются, накапливаясь от поколения к поколению, и таким образом идет то вертикальное развитие живого вещества, которое практически недостижимо для анаэробных организмов.

Причем наиболее энергетически выгодно потреблять именно атмосферный кислород. «Водная среда неблагоприятна для существования организмов с высокой интенсивностью окислительных процессов. Какой бы степени совершенства ни достигал орган водного дыхания, он не смог бы обеспечить развития высших форм жизни, которым свойственно постоянство температуры тела за счет интенсивного обмена веществ», - пишет доктор медицинских наук Н. А. Агаджнян в книге «Человек и биосфера» (Агаджнян Н. А. Человек и биосфера. М., 1986, с. 23. ).

Почему? Вот простое объяснение. Если в 1 литре воды растворено не более 10 см³ кислорода, то в атмосферном воздухе его содержится 210 см³ на 1 литр.

Человек при усиленной мышечной работе может потреблять до 6 литров кислорода в минуту. Для этого через его легкие должно пройти около 120 литров воздуха, а в разреженной атмосфере еще больше. Если бы существовал аналогичный организм с водным дыханием, то через его жабры должно было бы пройти до 2 тысяч литров воды, и это - в одну минуту!

Ну как тут еще раз не поклониться, не поблагодарить все ту же сине-зеленую за то, что она с такой точностью выбрала и наиболее активный из газов и насытила им атмосферу именно в том количестве и соотношении к остальным газам (как мы увидим, также выбранных не случайно, а со знанием того, что именно понадобится «как воздух» ее потомкам), какое необходимо для наиболее полного развития с наименьшими энергетическими затратами живых организмов! И, согласитесь, невозможно себе представить, что точность эта произошла случайно и организмы только использовали, приспособились к этой случайности.

Как говорится, наши пороки суть продолжение наших достоинств. И высокие достоинства кислорода полностью подчиняются этому правилу, переходя в такие пороки, какими мы, к счастью, обладать никогда не будем. Представить себе, что было бы, если бы вся атмосфера Земли состояла из одного кислорода, вполне можно. Для этого достаточно внести в чисто кислородную среду железную полоску и поджечь ее. Железо вспыхнет, как магний, и сгорит. Такая же участь ожидала бы не только все живое, но и практически почти все породы Земли, находящиеся в непосредственном соприкосновении с чистокислородной атмосферой (дальнейшему сгоранию подземных уж недр помешало бы разбавление кислорода продуктами горения).

Для того чтобы такого не случилось, чтобы достоинства этого газа не перешли в его пороки, природа мудро остановила бурную деятельность сине-зеленых водорослей от чрезмерного воспроизводства кислорода из первобытной атмосферы, определив разумную квоту: одну пятую (точнее, около 21 процента) от общего объема воздуха. А для того чтобы он как-нибудь ненароком где-то не выделился в чистом виде и не наделал бы бед, к каждому атому кислорода приставлена стража из четырех (78 процентов объема) атомов малоактивного азота и в помощь этой страже придана малочисленная (около одного процента объема), но чрезвычайно стойкая и надежная гвардия из атомов совсем уж инертного аргона. Выбран аргон отнюдь не случайно (если выбран, конечно). Из всех инертных газов его растворимость в воде соответствует растворимости кислорода, и потому аргон способен сопровождать и удерживать своего подопечного от возможных эксцессов буквально повсюду. Впрочем, это скорее не стража, а мудрые дядьки-воспитатели, удерживающие слишком шустрого и озорного мальчишку от неблаговидных поступков. Запрет на свободу действий распространяется только на всяческие пакостные дела, добрые же свершить: активно помогать осуществлять жизненно важные процессы, поддерживать горение (где бы мы были без огня первобытного костра и топок ТЭЦ?) и т. д. и т. п. - это, пожалуйста, отпускают с удовольствием. Или, уж во всяком случае - без какого-либо сопротивления.

Возможно, и в теме гемоглобина четыре атома азота порфиринового кольца служат не только для связывания атома железа, но и для нейтрализации активных свойств молекулярного кислорода во время транспортировки его по кровотоку к клеткам организма животных.

Удивительно, что кислородная квота в земной атмосфере как раз соответствует оптимальному уровню. Было бы его больше, как мы знаем, неприятностей не оберешься - даже чайку не вскипятишь (разве что в огнеупорном чайнике), было бы меньше - развитие жизни было бы затруднено. Большинство позвоночных животных не может жить на высотах более 2000 метров потому, что количества кислорода там на 25 процентов меньше, чем на поверхностях, не слишком возвышающихся над уровнем моря.

И еще достойно удивления то, что атмосфера сохраняет на протяжении миллионов лет постоянный баланс: сколько потребляется живыми существами, столько и воспроизводится, поступает в атмосферу от растительности Земли.

Азот, как мы уже знаем, не только стране атмосферного кислорода, он к тому же еще и одна из главных основ живого вещества - в сущности, того, без чего жизнь не могла бы существовать - белка. Непосредственно из воздуха ни животные, ни растения (кроме некоторых малочисленных - открыто всего несколько видов - азотфиксирующих бактерий) усвоить его не могут и в этом кое-кто склонен видеть вопиющую непредусмотрительность природы.

Ох, как они ошибаются! Напротив, можно только с восхищением изумиться мудрейшей предусмотрительности, поставившей этот, по-видимому, единственный лимитирующий фактор на пути безграничного стремления к размножению живого вещества. Если бы растения свободно усваивали азот из воздуха, возможно, что давно бы наступил конец света, а, может быть, во всяком случае для нас, и не начинался бы. Ибо безудержно размножаясь, они бы заполонили сплошным, высотою чуть ли не с Останкинскую телебашню, покровом не только сушу, но и море и океаны, превратив их в верховые болота. Не говоря уж о катастрофической для всей биосферы потере равновесного состояния между атмосферой, гидросферой и литосферой, а следовательно, гибели всего живого, только и могущего существовать в относительно стабильных условиях, но даже просто в таких сверхджунглях громоздящихся одно на другое растений (почва потеряла бы основное свое значение - питать растительность азотистыми и минеральными веществами) животные, а вместе с ними и мы существовать не смогли бы. Поэтому слава природе, наложившей строгий запрет на свободное усваивание атмосферного азота, выдающей его в оптимальном количестве посредством грозовых разрядов и малого, но, по-видимому, вполне достаточного числа видов фиксирующих азот воздуха и снабжающих им растения бактерий. Мало того, чтобы предотвратить даже локальное апокалипсическое размножение растительности, существуют и микроорганизмы, которые денитрифицируют почву, восстанавливая нитраты, которые улетучиваются в атмосферу. Так основной фонд мирового азота сохраняется в той стабильности, которая и обеспечивает безграничное уже не размножение, а развитие и обновление жизни, по-видимому, главную цель ее существования.

Ибо жизнь - это постоянное обновление и развитие. И на уровне видов, и на уровне популяций, и на уровне поколений, и на уровне клеток. В любом живом организме, в его клетках идет непрерывный процесс разрушения белков и одновременное их воспроизводство. Растения синтезируют аминокислоты с обязательным присутствием азота, объединяют аминокислоты в растительные белки, которые в пищеварительном тракте поедающих их животных вновь распадаются на аминокислоты, служащие основным строительным материалом для созидания животных белков клеток и всего, таким образом, организма. А поскольку плотоядные животные получают белки уже животного происхождения, это позволяет им иметь более высокий уровень энергетических ресурсов. Вот почему хищники имеют более быструю реакцию, большую выносливость и сообразительность, чем травоядные.

Третий важнейший для живых организмов компонент воздуха - углекислый газ. Количество его в составе атмосферы мизерно - всего три сотых процента от общего объема. Но мал золотник, да дорог. Значение именно атмосферного углерода огромно. И не только для растений, для которых он является основой питания и синтеза белков, других жизненно важных процессов. Опосредованно, через пищевые цепи, атмосферный углерод вместе с белками, сахарами, жирами попадает и в организм животных, где опять же становится основой всех без исключения процессов жизнедеятельности. О том, какое место занимает углерод в нашей жизни, говорит хотя бы тот факт, что в человеческом теле его содержится 15-20 килограммов в зависимости от веса человека, а в долевом отношении - 23 процента. И в то же время, несмотря на столь большую массу, достаточно лишь незначительного понижения или повышения содержания углерода по сравнению с нормой для данного организма, чтобы человек почувствовал себя плохо.

Дело в том, что углерод в составе углеводов организма является самым мобильным энергетическим ресурсом. В стрессовых состояниях - эмоциональном возбуждении, тяжелых или экстренных мышечных усилиях и пр., когда организм нуждается в дополнительных и стремительно нарастающих затратах энергии, из резервного хранилища - депо печени - начинает поступать запасенный на эти «пожарные случаи» гликоген - фосфорилированная глюкоза. Способность углеводов к быстрому распаду и окислению - отдаче необходимой энергии и используется в полной мере в этих состояниях. А поскольку, как утверждает Г. Селье, жизнь - это непрерывная цепь стрессов самого разнообразного характера, ворота депо печени то и дело пропускают все новые и новые экстренные составы гликогена, несущие углерод к тем участкам организма, где они невзначай понадобились. И если депо вдруг опустеет, мигом снижается уровень сахара в крови и в результате этого начинается мышечная слабость, кожа бледнеет, тело пробивает холодный пот, температура падает, ослабевает деятельность сердца. Если в это время не ввести быстро глюкозу или не съесть хотя бы кусочек сахара, как говорят врачи, возможен летальный исход.

Отдавший свою энергию, окислившийся в СХЬ углерод выдыхается в атмосферу, откуда снова извлеченный растениями опять начинает, пройдя по пищевым цепям, свою созидательную работу. Наш организм каждый день получает с пищей 300 граммов чистого углерода, а с воздухом - всего 3,7 грамма, содержащихся в 6,9 литра вдыхаемого углекислого газа, растворенного в атмосфере.

Громадна роль углерода и в синтезе аминокислот. Наравне с азотом (количественно, правда, углерода в подавляющем большинстве аминокислот гораздо больше, но это тот случай, когда количественное соотношение ничего не значит), он является основой белков. В сущности, для создания аминокислот всего и требуется что азот, углерод да вода. Из этих-то простых веществ (да еще в трех аминокислотах содержится сера) и собрано все многообразие сложных белков, скажем, молекулы ДНК, несущей информацию, какой позавидует и многотонная ЭВМ - описание каждой из миллиардов и сотен миллиардов (только в коре головного мозга, по новейшим данным, содержится 50 миллиардов нейронов!) клеток нашего организма, порядка их размножения в пространстве, их состава и протекающих в них биохимических процессов, И хотя, как каждый солдат знает свой маневр, так и каждая клетка знает, что ей делать, но это знание каждой клетке передала одна-единствен-ная ДНК зародышевой клетки. И если учесть, что молекула ДНК состоит всего из, примерно, 10 миллионов атомов, а информации она несет порядков на десять (если не выше) больше, то окажется, что каждый атом азота, углерода, кислорода, водорода и в трех случаях - серы содержит миллиарды и миллиарды бит информации. А отсюда следует, что в живом организме эти простые природные элементы находятся в ином физическом состоянии, нежели в косном.

Но хотя углерод и содержащая его углекислота и являются таким необходимым и замечательным продуктом природы, все же излишнее содержание его в атмосфере более чем нежелательно. Судите сами: с 1900 года по наши дни в результате буйного роста промышленности и транспорта количество углекислого газа в составе воздуха увеличилось на три тысячных процента. Малость, о которой, казалось бы, и говорить не стоит. Но ученые мира бьют тревогу: из-за этого температура атмосферы повысилась на полтора градуса, поскольку повышенное содержание углекислого газа снизило проницаемость атмосферы, а значит, и теплоотдачу Земли в космическое пространство. В результате началось таяние горных ледников и ледяных шапок планеты на полюсах. Если уровень концентрации углекислого газа будет расти и дальше такими темпами - а перспективы развития промышленности и транспорта не позволяют надеяться на снижение этих темпов, - то в результате дальнейшего повышения температуры уже к середине будущего века начнется бурное, необратимое таяние ледяных полей Гренландии, Северного Ледовитого океана, Антарктики. По подсчетам ученых, уровень Мирового океана в этом случае поднимется на 80 метров и не только прибрежные города и села, но и континентальные долины будут покрыты 10-20-метровым, а то и высотою в десятиэтажный дом, слоем воды. Кроме того, увеличение концентрации углекислоты в атмосфере делает ее прозрачной для убийственного живому организму жесткого ультрафиолетового излучения Солнца в рентгеновском диапазоне. И спрятаться от него живым существам будет некуда.

Это вовсе не те нежные и ласковые ультрафиолетовые лучи утреннего солнца, которые оказывают оздоровляющее воздействие на организм человека, придают красоту загоревшему телу и используются для излечения всяческих недугов - нет, это как раз те самые лучи, от которых рентгенологи и прочие работники, имеющие отношение к излучающей аппаратуре, прячутся за толстенным свинцовым экраном, призванным поглощать эти лучи, прячутся, не всегда успешно, заболевая страшной лучевой болезнью.

Дело в том, что жесткие космические излучения в рентгеновском диапазоне состоят из частиц высоких энергий, которые нечувствительно для организма, пронизывая биологическую ткань живого существа и сталкиваясь с ее атомами, передают свою избыточную энергию этим атомам, электроны которых или выходят на более высокий энергетический уровень (в физике такие атомы называют возбужденными), или и совсем вылетают со своих орбит, превращая атомы в ионизированные. Нарушение стабильности физического состояния атомов биологической ткани приводит к нарушению нормальных процессов биохимических реакций, разрушая тот тончайший и точнейший механизм взаимодействия всех без исключения органов клетки, который и является основой ее существования и, собственно говоря, самой ее жизни.

Возбуждение или ионизация даже всего одного из, примерно, 10 миллионов атомов ДНК клетки приводит к гибели всей клетки во время деления или гибельным уродствам мутаций. Не менее страшны последствия и нарушения биологических мембран других клеточных органов - лизосом и митохондрий. В первом случае в цитоплазму выливаются ферменты, разрушающие клеточные структуры, во втором - нарушаются процессы дыхания клетки и ее энергетики, поскольку митохондрии производят, так сказать, «миниаккумуляторы» клеточной энергии - АТФ. По всему по этому поражение радиоактивным излучением всего только одной десятимиллионной доли атомов того или иного организма становится смертельной дозой радиации.

Не стоит думать, что меньшая доза (конечно, если она не очень незначительна) не наносит разрушений организму. В первую очередь в нем поражаются клетки органов кроветворения - костного мозга, селезенки, лимфатических узлов, уменьшается количество лейкоцитов и тромбоцитов, перестают обновляться (в норме постоянно размножающиеся) клетки слизистой оболочки желудочно-кишечного тракта, что в конечном счете приводит весь организм к преждевременной смерти.

В данном случае речь шла о довольно интенсивных, но разовых облучениях. В условиях же постоянного жесткого излучения ультрафиолетовых лучей рентгеновского диапазона и прочих высокоэнергетических космических частиц, как вы понимаете, высокоорганизованная жизнь и вовсе невозможна.

От этой невозможности сейчас нас спасает так называемый озоновый экран - слой относительно (в сравнении с обычным) стойкого молекулярного кислорода О3, не пропускающий жесткую ультрафиолетовую радиацию Солнца. И снова мы должны быть благодарны сине-зеленой за столь удачный выбор энергетической основы жизни, которая позволяет нам иметь не только больше степеней свободы, но и защищает и полностью обусловливает существование всех высших - да практически всех за малым исключением - живых существ, населяющих Землю.

На протяжении последних сотен миллионов лет, с тех пор, как растения и животные от микроорганизмов до секвой и баобабов, слонов и китов заполонили всю поверхность Земли, а биосфера приобрела свой целостный нынешний облик, газовый состав атмосферы отличался удивительным постоянством. Эта стабильность обеспечивалась прежде всего дружной совместной работой растений и животных всей Земли. Растения с помощью фотосинтеза поглощали углекислоту, превращая ее в углеводы - крахмал и прочие сахара, в жиры и белки, выделяли кислород, которым дышали и они сами и которого вдосталь хватало на дыхание животным, возвращавшим в атмосферу при выдохе углекислоту, образовавшуюся в их организмах при окислении тех самых углеводов, которые накопили растения и которые животные употребили в пищу. Азот, добытый из воздуха азотфиксирующими бактериями и сине-зелеными, также попадал в круговорот: накапливался растениями в белках, служил основой для синтеза тканей организмов животных и после их смерти снова попадал в почву, откуда или поглощался вновь растениями или, в случае слишком большого накопления его от остатков растений и животных, денитрифицировался уже другими бактериями (поскольку он может окислиться, а окиси азота ядовиты для живых существ), возвращаясь обратно в атмосферу.

И до того эта часть биосферного организма - живое вещество-атмосфера была четко и тонко отлажена, что просто диву даешься! Грозы мы привыкли считать неуправляемыми стихийными бедствиями, совсем даже излишними в природе. Особенно для живых существ. Но в биосферном организме они не только естественное, но необходимое явление. В том числе и для живых существ.

Все мы знаем, что самый грозовой месяц - июль. И вполне понятно, что в этот еще и самый жаркий месяц дожди для растений чрезвычайно необходимы. Ну ладно - дождь. Но вот молнии-то к чему? А вот к чему. Как выяснилось, грозовые разряды поставляют на землю, а значит, растениям" из воздуха 10 процентов потребного для них азота. И поставляют как раз вовремя: именно к июлю иссякают накопленные в семенах и остатках отмерших прошлогодних растений запасы азота, именно в этом месяце растениям для роста и развития необходимы дополнительные поступления свободного азота, иначе они не успеют вызреть и дать семена. Как видите, опять же подкормка слишком своевременна, чтобы быть случайной.

Не менее удивителен и, по-видимому, не случаен и баланс теплового режима организма биосферы.

Понятно, наши ощущения не дают нам возможности осознать этот баланс. Какой уж там баланс - летом жарко, зимой холодно, да и сезоны один на другой не похожи - то холодное лето, то тепловатая зима! Но с тех пор как человек стал измерять температуру наружного воздуха, он убедился: среднегодовая температура в том или ином регионе все года и все века стоит на одном и том же уровне с очень незначительными колебаниями - на градус-полтора - в ту или другую сторону. Жаркое или прохладное лето сменяется морозной или тепловатой зимой, что в сумме годовых температур дает определенный для данной местности тепловой баланс. Экваториальная жара и арктический и антарктический холод в сумме дают ежегодную вечную постоянную температуру земного шара - 15 градусов тепла. Словом, живой организм биосферы, так же как любой живой организм, имеет постоянную температуру, несмотря на региональные и временные вариации. Кстати, температура нашего организма также изменчива и в зависимости от того, в какой точке тела измеряется, и от того, в какое время суток производятся эти измерения. Так, в норме температура кожи туловища и лба на 3, а конечностей - на 5 градусов ниже, чем в месте обычного измерения - в подмышечной впадине, и с 2-х до 4-х часов ночи общая температура нашего тела ниже, чем во все остальные часы суток.

Привычное редко вызывает недоумение, так же как очевидное никогда не кажется невероятным. Только подсчитав, что на Землю изливается огромное количество солнечной энергии, порядка 174 миллиардов мегаватт, ученые задумались: а каким это, собственно говоря, образом Земля сохраняет постоянство своей температуры - ведь такое количество энергии, изливающееся постоянно в течение миллиардов лет существования планеты, изолированной атмосферой от космического холода да еще и саморазогретой изнутри, должно бы было раскалить земной шар добела. И наоборот, если бы излучение тепла Землей в результате проникновения космического холода превышало то количество, которое изливается на нее Солнцем и попадает на поверхность из недр, она давным-давно превратилась бы в безжизненную льдышку. Такую же, как Марс, где даже на экваторе при восходе солнца царит мороз в минус 103° С (правда, через час после полудня там стоит вполне сносная температура - плюс 19° С). Напомним, что пробы грунта, взятые на Марсе, показали отсутствие живых организмов.

Как показали многочисленные и разнообразные исследования, в том числе с применением современной космической и компьютерной техники, всеобщий закон равновесия соблюдается биосферой и в тепловом режиме Земли. И здесь было обнаружено немало удивительного.

Оказалось, что атмосфера отражает 38 процентов падающей на Землю солнечной энергии, сразу же возвращая ее обратно в Космос. С прагматической, человеческой точки зрения, только и думающей о том, где бы разжиться дополнительной энергией, это крайне неразумно. Например, американец Дайсон предложил для улавливания как можно большего количества солнечной энергии ни много, ни мало, как пустить в распыл крупнейшую планету солнечной системы - Юпитер, с тем чтобы из ее вещества, равномерно распыленного примерно в радиусе орбиты Земли, создать сферу, собирающую и концентрирующую к Земле всю энергию Солнца. Хорошо еще, что для реализации этого геростратовского проекта у человечества пока еще кишка тонка - нет ни материальных, ни технологических ресурсов, - а то, пожалуй, оно начало бы пускать в распыл Юпитер, а вместе с ним и всю Солнечную систему, ибо нарушение ее равновесности неизбежно, а следовательно, неизбежна и ее полная гибель. Остается только надеяться, что к тому времени, когда человечество будет иметь технические средства для того, чтобы осуществить проект, подобный «сфере Дайсона», оно настолько поумнеет, что этот проект будет воспринимать так же, как усилия лапутян, добывающих солнечный свет из огурцов.

С биосферной точки зрения неразумно использовать как раз всю излучаемую на Земле энергию Солнца. Ибо поддерживать миллиардолетнее постоянство температуры в условиях постоянно изменяющихся параметров - изменений вулканической деятельности недр Земли, увеличения поглощения энергии растениями и, наоборот, излучения тепла животными (кстати, сравнимое с тепловым излучением Солнца на Землю. Так, одно только 4-миллиардное человечество выделяет в общей сложности ежегодно 120 миллионов миллиардов килокалорий, тогда как инфракрасное, тепловое излучение Солнца на Землю составляет 670 миллионов миллиардов килокалорий. А ведь тепло излучают в процессе своей жизнедеятельности практически все, а не только теплокровные животные) - без энергетических резервов - все равно, что отправляться в пустыню на автомобиле с незаправленным бензобаком.

Регулировка баланса температуры биосферы при изменении вулканической активности Земли производится довольно просто и эффективно. Главным отражателем солнечного излучения в атмосфере является вулканическая пыль. При активизации деятельности вулканов, а значит, неминуемом увеличении поступления тепла от раскаленной магмы в атмосферу, теми же самыми вулканами выбрасывается огромное количество пылевых частиц, которые отражают в Космос и большое количество изливающейся на планету солнечной энергии. Затухание деятельности вулканов и постепенное оседание вулканической пыли на поверхности Земли делает атмосферу прозрачнее для солнечного излучения и на Землю поступает гораздо больше энергии.

Не менее проста и эффективна и регуляция теплового баланса в живом веществе планеты. Чем больше потребляют солнечной энергии растения, тем буйнее разрастается растительность, тем более становится пищи для животных, которые начинают плодиться и размножаться гораздо интенсивнее и выделять в биосферу поглощенную и накопленную растениями солнечную энергию. Снижение лее продуктивности растений, а вместе с нею и поглощения энергии влечет за собою и сокращение числа всевозможных животных, и таким образом количество потребляемой и выделяемой энергии остается всегда примерно на одном уровне с очень незначительными колебаниями в ту или иную сторону.

Для создания постоянной однородности глобальных и региональных температур организма биосферы используются и другие приемы - испарение воды с поверхности Мирового океана и суши - порядка 570 тысяч кубических километров в год (что по объему равно двум тысячам таких морей, как Азовское), охлаждение поверхности Земли выпадающими дождями и прочими осадками, вертикальная конвекция воздушных масс, когда нагретый у самой поверхности Земли воздух, расширяясь, становится легче и уходит вверх, и связанное с этой конвекцией горизонтальное перемещение этих масс, которые мы именуем то зефиром, то ураганом в зависимости от скорости и мощи смещающегося воздуха.

Несмотря на в общем-то активное вертикальное перемешивание воздуха, температурный градиент атмосферы практически всегда остается неизменным: с каждым километром высоты над уровнем моря температура воздуха понижается на 6,5 градуса, и, таким образом, если у нас сейчас на улице, скажем, 20 градусов тепла, на высоте 3-х километров - около нуля, а на высоте 11 километров, где заканчивается тропосфера умеренного пояса, стоит 50-градусный мороз.

Постоянство температурного баланса, как вы понимаете, невозможно при существовании открытой системы. В доме без крыши зимою, как бы ни топили печку, добиться стабильной положительной температуры по всей жилой площади невозможно. Значит и биосфера должна иметь свою крышу, защищающую живое от жути космического холода. Такой крышей для нее является озоновый слой, сооруженный живым веществом, как вы помните. Находится он на высоте 15-50 километров над поверхностью Земли в стратосфере и защищает нас не только от жесткого и жестокого ультрафиолетового излучения, но и от не менее жесткого и жестокого космического мороза в 270° С ниже нуля. Причем обе службы эти озоновый слой совмещает тем, что, принимая на себя поток вы-сокоэнергетических частиц ультрафиолетового излучения, гасит эту энергию, разогреваясь сам на (в сравнении с тропосферной) 50-70 градусов, и таким образом в верхних, 50-километровых от поверхности Земли, границах озонового слоя всегда стоит примерно нулевая (по Цельсию) температура - на 270° С теплее, чем она была бы в отсутствие этой «крыши».

Так что, как видите, живое вещество заставляет служить кислород трижды, причем в самых важнейших для существования жизни целях. А организм би-осферы, в свою очередь, сохраняет постоянство своей температуры не менее сложным и эффективным образом (мы рассказали лишь об основных регуляторных процессах), чем живой организм.

Но при всей стабильности теплового баланса биосферы равновесие его довольно хрупко. Научившись достаточно хорошо справляться с естественными колебаниями поступающей извне - в зависимости от активности Солнца - и изнутри, из земных недр и от животных энергии, биосферный организм фактически беззащитен от техногенных влияний, поскольку они атакуют его сразу по нескольким направлениям и бьют по самым основным и уязвимым местам.

Человечество интенсивно сжигает в топках и двигателях внутреннего сгорания углерод, изъятый из атмосферы растениями и накопленный в недрах за сотни миллионов (а в случае с нефтью и газом, считается, за миллиарды) лет в считанные годы. На сжигание его из атмосферы ежегодно изымается 20 миллиардов тонн кислорода. А взамен в атмосферу выбрасывается кроме сотен и сотен миллионов разнообразных ядовитых веществ (о которых речь пойдет ниже) 20 миллиардов тонн углекислого газа. Интенсивная вырубка и выжигание лесов, главным образом оставшихся до середины нашего века нетронутыми в Южной Америке, да и у нас в Западной и Восточной Сибири, а ныне отчаянно эксплуатируемыми лесной промышленностью, да еще и новая беда - загрязнение вод Мирового океана, рек и озер нефтью (а ведь именно гидросфера Земли, занимающая 70 процентов поверхности планеты, до сих пор являлась основным потребителем углекислоты и поставщиком кислорода в атмосферу. Покрытая же нефтяной пленкой вода морей, океанов, рек и озер выключается из этого процесса) чрезвычайно быстро, буквально на глазах поколений, изменяет газовый состав атмосферы. Так, в 1900 году воздух содержал 0,029 процента углекислого газа. В 1960 году он увеличился до 0,0314 - примерно на 5 процентов от исходного, а к 1980 году содержание углекислоты стало уже 0,0332 - за двадцать лет, стало быть, увеличилось гораздо больше, чем за предыдущие шестьдесят! Расчеты, основанные на планах и перспективах роста промышленности и транспорта, показывают, что в последующие 50 лет концентрация углекислого газа в атмосфере удвоится, достигнув примерно 0,7 процента от общего состава атмосферы.

Привыкнув к гигантским цифрам, мы воспринимаем эти десятые доли процентов как малость, о которой вроде бы и не стоит говорить. Но малость эта, как крохотный камешек, брошенный с горы, способна вызвать лавинообразные сдвиги в тонком и точном равновесии биосферного организма и - не в пример горному обвалу - таким образом глобальную катастрофу, о которой мы уже говорили и которую можно кратко назвать Всемирным потопом.

Другая опасность - разрушение озонового слоя. И снова атака на него антропогенной деятельностью ведется по нескольким направлениям. Сокращение выхода в атмосферу свободного кислорода из-за сокращения площадей лесов и вод Мирового океана, рек и озер, покрытых нефтяной пленкой, уменьшает и мощность озонового слоя. Ибо это вовсе не вековечное, раз и навсегда созданное образование, но постоянно обновляющаяся формация. Атакующие верхние границы этого слоя высокоэнергетические частицы солнечной радиации постоянно разбивают трехатомные молекулы озона на составные части - отдельные атомы кислорода, которые, высвобождаясь, уходят в космическое пространство. На их место должны поступать все новые и новые трехатомные защитники, в гуще которых завязли бы смертоносные для Жизни высокоэнергетические излучения. Но ряды их редеют. И чем дальше мы будем идти по пути технологической цивилизации, сжигая кислород в топках и двигателях, в особенности реактивных и ракетных (пусть даже они запускаются в самых мирных и благих целях), способных в минуту сжечь столько кислорода, сколько дает огромный лесной массив в год, тем реже и реже будут ряды этих защитников.

Тем более, что поредевшие ряды этих защитников атакуют не только высокоэнергетические частицы космических излучений, но и выбросы промышленных и транспортных газов, содержащих самые разнообразные химические вещества. Многие из этих веществ ступают в реакцию с озоном, связывают его в стой-е химические соединения, которые, понятно, уже становятся отнюдь не защитниками Жизни, а ее активными врагами. Эта атака на озоновый слой с тыла, со стороны Земли, которую слой прикрывает, как мы знаем, еще и от космического холода, опасна также и тем, что образующиеся стойкие химические соединения перекрывают пути поступления и той части свободного кислорода, который мог бы обратиться в озон, словом, как диверсанты перерезают стратегические коммуникации, только в отличие от диверсантов действуют они не отдельными группами, а по всей территории тыла озонового слоя, и так уже изнемогающего в борьбе. И самое печальное то, что количество этих вредных выбросов-диверсантов растет год от года все больше и больше и уж совсем страшно, что происходит их накопление, ибо перерабатывать во что-то иное эти химические соединения на высоте 30-50 километров некому. И в лучшем случае вредные эти соединения выпадают на Землю - так что, как вы понимаете, для живых существ это отнюдь не лучший вариант.

Эти непрерывные и постоянные атаки с фронта и тыла уже пробили брешь в озоновом щите. Над Антарктидой в нем обнаружена дыра. Почему именно над антарктическим континентом она появилась, понятно. Растительности здесь нет, значит, кислород выделять в атмосферу некому, а вечно холодные и тяжелые массы воздуха почти не допускают проникновение богатых кислородом (еще пока) воздушных течений из более теплых широт. И брешь эта в озоновом щите с каждым годом становится все шире.

Чем это грозит всему живому на Земле, и прежде всего человечеству и другим высокоорганизованным организмам, мы уже знаем. Смертью.

Но еще задолго до того, как она наступит, вредные промышленные и транспортные выбросы в атмосферу, растущие год от года и в количественном и в 1 качественном - из-за увеличения все новых и новых ядовитых соединений - отношении, уготавливают человечеству довольно-таки жалкое существование.

«В целях охраны атмосферного воздуха устанавливаются нормативы предельно допустимых выбросов загрязняющих веществ стационарными и передвижными источниками загрязнения, а также нормативы предельно допустимых вредных физических воздействий. Эти нормативы устанавливаются для каждого стационарного источника выбросов или иного вредного воздействия на атмосферный воздух, а также для каждой модели транспортных и иных передвижных средств и установок.

Нормативы предельно допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферу и предельно допустимых вредных физических воздействий на нее устанавливаются на уровне, при котором выбросы загрязняющих веществ и вредные физические воздействия от конкретного и всех других источников в данном районе с учетом перспективы его развития не приведут к превышению нормативов предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ в атмосферном воздухе и предельно допустимых уровней вредных физических воздействий» (Закон Союза ССР «Об охране атмосферного воздуха», ст. 9).

Когда в ясный, безоблачный день подлетаешь на самолете к любому большому городу страны, ну, скажем, к Москве, издалека видно черное облако диаметром 160-200 километров, нависающее над городами и весями Подмосковья и почти полностью скрывающее их от взоров пассажиров Аэрофлота. Дымы самых разнообразных химических составов из труб заводов и фабрик, ТЭЦ и глушителей автотранспортных средств - вот, что породило это облако. Не станем распространяться о высочайшей вредности входящих в эти дымы химических соединений - это известно сегодня каждому школьнику, не только взрослому. Но не каждому взрослому, а уж тем более школьнику понятно, что дымы эти не только парят постоянно из года в год, из десятилетия в десятилетие в воздухе облаком, но и с тем же постоянством и неумолимостью осаждаются на землю, впитываются растениями из воздуха и из почвы и задерживаются в их тканях. Ибо, как мы знаем, растения выделительных органов не имеют и все то, что не идет непосредственно на жизнедеятельность - питание, обмен веществ, процессы роста и плодоношения, другие функции, - растения изолируют в вакуолях клеток.

Накопления эти в промышленно развитых районах огромны. Сравнительно, конечно. Всем известно, что основное питание растения берут из атмосферы. Это - углекислый газ, содержание которого в каждом литре незагрязненного дымами воздуха составля-ет 0,3 миллиграмма. Поступая внутрь листьев через Устьица, он растворяется в воде и в форме угольной кислоты проникает в клетки сквозь биологические мбраны, задерживается в цитоплазме, а затем по-'лощается хлоропластами, которые и синтезируют из тольной кислоты глюкозу. Вместе с углекислым газом проникают в цитоплазму клеток и посторон - в данном случае промышленного происхождение -ния - примеси: свинец, образующийся при сгорании тетраэтилсвинца, входящего в состав бензина в качестве антидетонационного средства, фтор, мышьяк, двуокись серы, сернокислый аммиак, окислы азота, цинк и другие сами по себе токсичные, канцерогенные или ядовитые при высокой концентрации вещества. Растению ничего не остается делать, как накапливать их в себе всю его - краткую или долгую (как у деревьев) - жизнь. Но как бы ни была она кратка, а накапливается чрезвычайно много. Еще бы! Подсчитано, что даже на загородных магистралях концентрация, скажем, окиси углерода в воздухе досигает 15-50 мг на литр, т. е. в 500-2000 раз выше, чем концентрация углекислого газа! Анализ пыли на дорогах показал, что свинца в ней содержится 100-1500мг на литр, а вблизи заводов, производящих или интенсивно использующих свинец, и около 10 000 мг на литр. Растение же, скажем, подсолнечник, только за один час перерабатывает 20-27 литров воздуха. Понятно, что большую часть содержащихся в отравленной промышленными газами атмосфере примесей растения так или иначе отталкивают от себя, в противном случае бы придорожные расте- , ния за одни, считай, сутки стали бы полностью, например, свинцовыми, но все же невольное накопление вредных веществ ими довольно значительно.

Тем более, что два компонента выхлопных газов - окислы азота и углеводороды под действием ультрафиолетовых лучей Солнца образуют два новых, еще более ядовитых вещества, одно из которых приводит растения к истощению, другое блокирует фотосинтез и растения гибнут. А их гибель - наша гибель.

В Англии коровы, кормящиеся травою на пастбищах, расположенных в трех километрах от алюминиевого завода, постоянно заболевали. Даже внешний осмотр говорил о плохом состоянии животных: зубы были стерты, на них образовались острые выступы, врезающиеся в десны. Патологоанатомический анализ, проведенный в Королевском ветеринарном колледже Эдинбурга, показал, что коровы эти страдали хрупкостью костей скелета, из-за чего случались частые переломы ребер, поражения зубов и как следствие сильное истощение животных. В костной ткани было найдено высокое содержание фтора. Чрезвычайно высокая концентрация фтора, обнаруженная в травах пастбища, привела к выводу, что заболевание коров связано с выделениями фтора котельной алюминиевого завода. Поражены были пятнистостью эмали и кариесом и зубы детей, живущих в окрестных поселках, - дети ведь тоже не прочь полакомиться всякими травками и овощами с огородов.

В Австралии у пастбищных животных наблюдаются отравления, связанные с накоплением растениями высокой концентрации селена из почвы. «Токсикоз выражается как в острой, так и в хронической форме, - пишет Д. Харборн в своей книге «Введение в экологическую биохимию», - а длительное употребление растительной пищи, содержащей селен, приводит к смерти... Зарегистрированы также смертельные случаи среди людей».

Шотландские, а тем более австралийские пастбища, конечно, далековаты от нас, но это вовсе не означает, что растения нашей страны, находящиеся в зонах интенсивного развития промышленности и транспортных потоков, а также высокой химизации сельскохозяйственных полей, не накапливают вредных веществ, содержащихся в выбросах газов и опыляющих поля химикатов.

В середине 70-х годов Академия наук СССР, Всесоюзное ботаническое общество и Министерство здравоохранения СССР привлекли большую группу ученых - ботаников, экологов, фитопатологов, почвоведов, геохимиков, агрохимиков, гигиенистов, токсикологов, онкологов, специалистов по защите растений и охране природы, трофологов к исследованиям по комплексной проблеме «Канцерогены и растения». Исследовалось множество различных веществ, но здесь мы скажем только об одном химическом соединении, но зато содержащемся практически во всех промышленных и транспортных газовых выбросах в атмосферу - бензапирене, чрезвычайно токсичном и канцерогенном веществе.

Прежде всего поясним, что научно доказано: в 90 1роцентах случаев раковые заболевания вызываются химическими канцерогенами, причем 75 процентов за-эолеваний обусловлены воздействием искусственно вступающих в окружающую среду химических канцерогенных веществ. Так, население, проживающее зблизи металлургических и металлообрабатывающих федприятий, коксохимических заводов, ТЭЦ, других промышленных объектов и автомагистралей, значительно сильнее и чаще страдает от раковых опухолей, чем жители сельской местности.

Так вот, выяснилось, что только одна ТЭЦ или ГРЭС мощностью в 3600 МВт выбрасывает в атмосферу в сутки 311 миллионов кубометров дымовых газов. Максимальная концентрация бензапирена сохраняется на расстоянии 5-6 километров от труб электростанции, работающих на жидком топливе, а общее рассеивание его проявляется в радиусе 35-50 километров от места извержения дыма.

Специально поставленные эксперименты показали, что растения поглощают и довольно быстро накапливают бензапирен, содержащийся в воздухе и в почве. Так, проростки обыкновенной ели, растущие на субстрате, содержащем одну стотысячную примеси этого соединения, всего за 17 дней накопили 3,5 мкг бензапирена на каждый грамм сухого вещества своих тканей.

Исследования в природных условиях установили также концентрированные накопления токсичных и канцерогенных веществ в листьях растений. Листья берез, растущих в березовой роще в 20 километрах от уральского города Каштыма, собранные осенью, содержали 78 мкг бензапирена (помимо других вредных химических соединений) в каждом килограмме сухого листа. Конечно, это не очень много в сравнении с листьями калины, собранной на одном из проспектов Ленинграда, которые содержали 467 мкг того же канцерогена, но и этого вполне достаточно, чтобы говорить об опасности питания овощами, взращенными на пригородных огородах и полях. Особенно опасны растения, произрастающие неподалеку от транспортных магистралей с интенсивным движением: каждый автомобильный двигатель выбрасывает в придорожный воздух по 1 мг бензапирена каждую минуту.

В данном случае мы рассказали только об одном из громадного множества выбрасываемых в атмосферу промышленностью и транспортом веществ и химических соединений, вызывающих раковые заболевания. Громадного. Ибо каждый год синтезируется около 40 000 новых химических соединений, и все они так или иначе токсичны для живых организмов и большинство из них канцерогенны.

Количество раковых заболеваний неуклонно растет. И рост этот неразрывно связан с ростом промышленного потенциала. Так, 50 лет назад, до Великой Отечественной войны, когда промышленность нашей страны была развита еще довольно слабо, количество рэковых заболеваний было ничтожно. Настолько, что онкология являлась чуть ли не академической наукой. Сегодня почти в каждом районе страны, а уж в областных центрах - обязательно организованы онкологические диспансеры, онкологические больницы или специальные отделения. Созданы они вовсе не от хорошей жизни, а от насущной необходимости - раковые заболевания приняли эпидемический характер. В 1980 году на каждые 100 000 жителей нашей страны было зарегистрировано 200 больных самыми различными формами рака ежегодно. Следовательно, город с миллионным населением имел 2000 таких больных, а по всей стране их количество достигало 540 000 каждый год! К настоящему времени это количество значительно возросло. И растет оно в основном в промышленно развитых регионах, на которые и так приходится основная масса онкологических болезней. Особенно ясно это видно при сравнении промышленно развитых и сельскохозяйственных республик. Так, заболевание раком крови - лейкозом на каждые 100 000 жителей Таджикистана составляет 2,6 случая, а в Латвии - 13,6. В зарубежных промышленно развитых странах, например, в США заболевание раком легких с 1900 года выросло в 30 раз! Не воспринимайте этих цифр абстрагирование: в числе этих возросших случаев могут оказаться ваши близкие, дети, внуки...

Не стоит думать, что сельская местность вовсе избавлена от воздействия промышленных выбросов в атмосферу. Из-за высокой мобильности, интенсивного перемешивания и перемещения воздушных масс процесс загрязнения воздуха промышленными и транспортными выбросами глобален. Вот установленный факт: химические соединения, выброшенные в воздух из труб предприятий Техаса, были обнаружены в Цинциннати, штат Огайо, за 1600 километров от места их извержения. Следовательно, даже если предприятия находятся на расстоянии 3000 километров друг от друга, они рассеивают по поверхности Земли вредные соединения на площади длиною более 6000 км и шириною более 3000 км. Всего только двух десятков таких предприятий вполне достаточно, чтобы они усыпали своими вредными выбросами всю поверхность земного шара. А их не 20, а в десятки тысяч раз больше. Не говоря уж о практически вездесущем транспорте - автомобилях, авиалайнерах, тепловозах и теплоходах, так же вносящих свою лепту в загрязнение всего и вся на Земле. И «лепта» эта очень весома - 75 процентов от общего количества вредных веществ, попадающих в биосферу.

Каждый автомобиль, проходящий ежедневно всего-навсего 50 километров, за триста дней своей ежегодной работы выделяет в атмосферу 3,25 тонны углекислого газа, 0,5 тонны окиси углерода - угарного газа, 100 килограммов высокотоксичных углеводородов и 30 килограммов окислов азота, сжигая за то же время 4,35 тонны кислорода. Перемножьте эти цифры на десятки миллионов автомобилей, тракторов, тепловозов и прочих наземных транспортных средств с двигателями внутреннего сгорания, существующих в нашей стране, да приплюсуйте сюда добрый десяток тысяч самолетов, каждый реактивный двигатель которых в одну минуту полета сжигает столько кислорода, сколько вырабатывают 125 тысяч гектаров леса, и поймете, какой громадный ущерб организму биосферы наносит «быстрый, дешевый, удобный», как расхваливается в рекламе, транспорт. Понятно, совместно с промышленными и энергетическими предприятиями.

«Для оценки состояния атмосферного воздуха устанавливаются нормативы предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ и уровней вредных физических воздействий на атмосферу. Эти нормативы должны отвечать интересам охраны здоровья людей и охраны окружающей среды» (Закол Союза ССР «Об охране атмосферного воздуха», ст. 8).

И если бы только организму биосферы наносился этот вред, можно бы было по-человечески просто понять людей. Ну, не привыкли они мыслить глобальными категориями, ну, относятся беспечно: «авось пронесет» к отдаленным - когда-то они наступят, да и наступят ли, бог весть! - трагическим изменениям, о которых предупреждают ученые-экологи, ну, не могут понять всех трагических последствий оскудения мирового генофонда оттого, что под влиянием техногенного давления каждый день с лица Земли исчезает по меньшей мере один вид животных и растений. Что им до того, ведь они-то живы и практически здоровы. Вон, из стотысячного населения всего только двести человек больны раком (жаль их, конечно, но что поделаешь, видно судьба их такая! - добавят с постной миной), значит, остальные 99 800, в том числе и мы, - тьфу, тьфу, не сглазить!-здоровехоньки!

Ну, уж это - как сказать! Во-первых, речь здесь шла только об онкологических заболеваниях и не касалась более распространенных и не менее смертоносных недугов - ишемической болезни сердца, гипертонии, легочных, эндокринных и прочих заболеваний, неразрывно связанных с ростом загрязнения окружающей среды. Во-вторых, все эти болезни не проявляются мгновенно, как только вдохнешь поглубже из выхлопной или заводской трубы. Чаще всего с момента даже разового воздействия этих веществ на организм человека (если, конечно, они находятся не в мгновенно смертельной концентрации), проходит 5-10-15 лет, прежде чем человек обнаружит у себя симптомы того или иного заболевания и обратится к врачу. Чаще всего - слишком поздно, чтобы надеяться на радикальное излечение.

Причем все зависит от индивидуальной восприимчивости организма, от его биохимических способностей так или иначе реагировать на токсичные и канцерогенные соединения. Иной глядится здоровяк здоровяком, но его белковые, липидные и другие структуры клеток могут обладать большим сродством с токсичными или канцерогенными веществами, вступать с ними в гибельные связи и реакции, а другой хоть и хил на вид, но выдерживает и сравнительно легко переносит довольно большие дозы вредных химических соединений. И угадать, какая восприимчивость у данного организма, просто-напросто невозможно: для этого нужно подвергнуть его атаке всех этих веществ, что, как вы понимаете, чревато самыми дурными последствиями. Но это относится в общем-то к разовым или не длительным воздействиям. Длительные же атаки и самый стойкий организм сламывают. Потому что большинство патогенных соединений имеют дурное свойство накапливаться в организме и, достигая в нем высоких концентраций, убивать жизнеспособные клетки или перерождать их в раковые. И в том, и в другом случае это ведет к нарушению гомеоста-за - динамического равновесия всего организма и к полному разрушению его.

К сожалению, воздействия эти не только длительны, но постоянны. Подсчитано, что ежегодно в атмосферу выбрасывается промышленностью и транспортом сотни миллионов тонн вредных веществ. Вот главные из загрязнителей, количество которых дается в миллионах тонн концентрированного, не разбавленного воздухом до газообразного состояния:

«Главными» они названы из-за огромного количества, а не потому, что они самые вредные среди тысяч и тысяч других химических соединений, поступающих в атмосферу. Впрочем, и у перечисленных веществ достаточно ядовитых свойств, чтобы быть серьезно озабоченным. Подумать только, на каждого человека в мире одной лишь серной кислоты, выбрасываемой в воздух, приходится по 5 килограммов! Ну как тут не быть кислотным дождям, которые проливаются то над Англией, то над ФРГ, то на Украине, то в Техасе, то в российских промышленных областях. Ну как тут вместе с академиком А. И. Бергом не пожалеть ребятишек, бегающих под такими дождями без шапок, вдыхающих этот, по меткому определению одного из ученых, уже не воздух, а аэрозоль? Тем более, что, кроме растворенных в атмосфере вредных веществ, в нее в результате техногенной деятельности человека поступает 130 миллионов тонн твердых частиц и 400 миллионов тонн пыли, не просто обычной земной пыли, а той, что состоит из сгустков вредных веществ.

Большая часть этих твердых частиц, правда, осаждается в ближайшей округе предприятий и до того толстым слоем, что, как это произошло, например, в конвертерном цехе Нижнетагильского металлургического комбината, проламывает крышу производственных зданий - крышу, которая укреплена мощными стальными швеллерами. Поэтому по инструкции крыши таких предприятий должны очищаться два раза в год. Но землю в округе, но легкие жителей металлургических и прочих поселков и городов ведь никто очистить не сможет, а, как показывают исследования, твердые производственные частицы, вылетая из заводских труб и вентиляционных установок, рассеиваются в радиусе до 10 километров, покрывая каждый год землю слоем толщиной до 10 сантиметров.

Последствия воздействия всех этих промышленных и транспортных выбросов в атмосферу на организм людей самые тяжелые. И если на примере взрослых, родившихся до середины 60-х годов, когда атмосфера была еще не так загрязнена, довольно сложно уловить корелляцию между увеличением загазованности и ростом заболеваний - попробуй, докажи, что он не сам по себе, из-за хилости своего организма слег, а оттого, что полной грудью вдохнул из заводской трубы, - то на фактах исследования состояния здоровья детей, особенно новорожденных, эта зависимость прослеживается трагически четко. Трагически, иного слова не подберешь. Даже в одном и том же городе, где все прочие условия - климатические, пищевые, комфортные и т. п. - состав и, так сказать, генофонд населения одинаковы, а следовательно, нет спасительной лазейки объяснять заболевания иными обстоятельствами, в том числе социальными и климатическими, имеется огромная разница в состоянии здоровья детей в зависимости от того, где они живут: в центральном районе, где, как правило, промышленные предприятия малочисленны или вовсе отсутствуют, или на окраинных, насыщенных предприятиями районах.

«Нормативы предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ в атмосферном воздухе и уровней вредных физических воздействий на него являются едиными для всей территории СССР. В необходимых случаях для отдельных районов устанавливаются более строгие нормативы предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ в атмосферном воздухе.

Указанные нормативы и методы их определения утверждаются и вводятся в действие в порядке, устанавливаемом Советом Министров СССР? (Закон Союза ССР «Об охране атмосферного воздуха», ст. 8).

«Республиканский научно-практический центр (Казахстана. - Авт.) по гигиеническим проблемам окружающей среды с 1980 года изучает состояние здоровья людей, проливающих в различных по степени загрязненности воздушного бассейна зонах... Суммарное превышение предельно допустимых концентраций по основным загрязнителям (пыль, окись углерода, сернистый газ, двуокись азота и другие) составляет в Алма-Ате от двух до девяти. Результаты исследований позволяют вполне определенно сказать, что длительное воздействие этих химических соединений ослабляет защитные силы организма, приводит к отклонению от нормы физиологических, биохимических, иммунологических, морфологических показателей и росту общей заболеваемости. Особенно сильно сказывается это на детях. Некоторые сравнительные статистические данные дают основания специалистам недавно созданного республиканского Центра охраны здоровья детей выдвинуть предположение, что дети, живущие в районе «зет» (так помечается наиболее загазованный район города. - Авт.), отстают в росте и массе тела от своих сверстников» (Медицинская газета, 1988, 1 июня).

Предельно осторожные и уклончивые выражения в данном случае вызваны тем, что люди, призванные стоять на страже здоровья населения Алма-Аты, считают конкретные цифры «строгой государственной тайной», которую не должны знать простые смертные, по-видимому, из гуманных соображений: пусть умирают, не зная от чего, так все-таки легче.

К сожалению, подобных «гуманных» принципов придерживаются в подавляющем большинстве городов и промышленных поселков страны. Надо ли говорить, насколько порочны эти принципы? По-видимому, надо. Ибо отсутствие конкретной информации, незнание всей трагичности создавшегося положения порождает и равнодушное - а то и благодушное - отношение к трагической ситуации. И все официальные призывы к борьбе за чистоту воздуха, за сокращение выбросов в атмосферу воспринимаются как очередная необязательная пропагандистская шумиха, которую «отцы города» ведут просто для того, чтобы в очередной раз показать, создать видимость, что они полны заботы о жителях. И, надо сказать, что такое восприятие недалеко от действительности - сокрытие трагичности положения это вполне ясно доказывает.

Мы совсем недаром говорим именно о трагичности. Ибо те редкие данные, которые все же прорываются на страницы открытой печати, просто-напросто страшны.

«Кафедра гигиены Волгоградского мединститута исследовала состояние здоровья детей в Красноармейском (промышленном. - Авт.) и Центральном районах. Сравнение удручает. В Красноармейском районе показатели патологического состояния у новорожденных на 1000 родившихся составляют 70,3 против 44,2 в контроле... Чаще регистрировалась заболеваемость кишечными инфекциями - в 2,1 раза, конъюнктивитами - в 4,5 раза, отитами - в 3,2 раза, диатезами, дерматозами - в два» (Правда, 1988, 18апр.).

Подумайте только, уже в самом - уже в самом «благополучном», Центральном, районе цифра рождающихся больными детей без преувеличения ужасна: почти пятеро из 100 только что родившихся на свет больны. Что же говорить о промышленном районе, где она возрастает почти вдвое? Уверены, что именно обнародование этих страшных данных позволит волгоградцам совместить усилия властей, руководителей промышленных предприятий и их вышестоящих центральных ведомств, жителей района и города в целом - ведь это они и работают на этих, загрязняющих атмосферу предприятиях, и живут в их округе, - чтобы добиться эффективной газо- и пылеочи-стки промышленных выбросов в атмосферу.

Только гласность, только предоставление возможности всем понять и со всею полнотой оценить обстановку позволит направить усилия всех на решение проблем. Не думаем, чтобы в данном случае хоть кто-то остался бы равнодушным, в стороне от дела: ведь речь идет о жизни и смерти детей, и уже родившихся, и еще нерожденных.

Одно из самых страшных последствий воздействия промышленных и транспортных выбросов вредных веществ (а они практически все вредные) в атмосферу является способность многих из них проникать через плацентарный барьер беременных женщин. Дело в том, что у млекопитающих вообще и у человека в частности зародыш, эмбрион, плод защищен от вредных влияний различных химических и биохимических соединений, попадающих в организм вынашивающей плод матери вместе с пищей, водой, воздухом, специальной тканью, образующейся во время беременности - плацентой. Природа в данном случае предусмотрительно исключила возможность мутаций эмбриональных клеток, которые приводят к уродствам, болезням, смертям новорожденных. Но она, конечно же, не могла предусмотреть, что этот, эффективно действующий на протяжении сотен тысяч лет охранительный барьер будет в последние десятилетия атакован множеством искусственно созданных и попадающих в окружающую среду - воздух, воду, почву - в неимоверных количествах вреднейших веществ.

Опасность их проникновения в зародышевые клетки заключается в том, что, включаясь в клеточные ткани, воздействуя на ферменты и изменяя структуру ДНК, они не только нарушают нормальное функционирование всех клеточных органоидов, но и сам наследственный код, на основании которого созидается и развивается плод.

Это сравнимо с тем, что проникшие на какой-либо завод диверсанты подменяют рабочие чертежи и технологические карты, в результате чего со сборочного конвейера сходит вместо гениально разработанной генеральным конструктором машины нечто невообразимое. В зародыше живого организма нет необходимости подменять все «чертежи» или большую их часть, достаточно встроить небольшую ошибку в даже незначительную деталь, чтобы впоследствии получилось нечто невообразимое. Ибо любой организм создается и развивается на основе заданного «чертежа» ДНК и изначально встроенная ошибка оборачивается изменением всего организма. В данном случае и происходят те самые случайные мутации, которые грозят организму в лучшем случае патологией различных органов, в худшем - смертью. Впрочем, неизвестно, что хуже: мучения ли на потяжении всей жизни от врожденных заболеваний или ранняя смерть.

Не стоит думать, что только в эмбриональной стадии развития опасны мутагенные воздействия химических веществ на организм ребенка. Подавляющее большинство этих веществ и непосредственно - при дыхании детей, и опосредованно - при питании молоком матери, получившей с воздухом, водою или пищей токсичные, канцерогенные или какие-либо еще чрезвычайно вредные соединения, - проникают в организм ребенка, возбуждая болезни, чаще всего хронические, фактически на всю жизнь, всевозможные осложнения после них. Так, свинец, как показывают исследования, является основным источником патологических изменений эритроцитов и клеток нервной системы. Он попадает в организм ребенка вместе с молоком горожанки-матери не только той, которая работает на производстве, где употребляется свинец и всевозможные соединения и материалы, содержащие его (скажем, широко распространенные свинцовые белила), но и просто ходящей на улицах города, в воздухе которого содержится значительная концентрация тетраэтила свинца - антидетонационной добавки к автомобильному бензину. Не выходить же на городские улицы, не гулять «по свежему воздуху», не прогуливать и своего ребенка, как вы сами понимаете, она не может.

Не менее вредное воздействие оказывают и все остальные промышленные и транспортные выбросы. Окись азота, к примеру, вызывает бронхиальную астму, а бензапирен - рак легких и печени. Причем многие из соединений достаточно вдыхать и в сравнительно небольших дозах, чтобы получить неотвратимую и страшную болезнь, из-за их способности удерживаться, накапливаться в организме, в клетках того или иного органа. За день человек вдыхает 120-150 тысяч литров воздуха, за год, значит, 50-55 миллионов литров. И если в воздухе содержится хотя бы всего одна миллиардная часть вещества, способного накапливаться в организме, то за год человек, следовательно, получает примерно 200 граммов этого вещества. Понятно, что большая часть его выдыхается обратно в атмосферу, но и того, что остается, чаще всего вполне достаточно, чтобы получить хроническое заболевание - гипертонию, ишемическую болезнь сердца, бронхиальную астму, рак и прочие, не менее тяжелые, не поддающиеся радикальному излечению недуги.

И если принять во внимание, что таких химических веществ тысячи и тысячи содержится во вдыхаемом нами воздухе городских улиц и что концентрация их в нем составляет не одну часть на миллиард, а в сотни, в тысячи раз больше, то становится понятным, почему год от году растет количество заболевших неизлечимыми болезнями, почему все увеличивается число новорожденных с патологическими изменениями организма.

«В случаях нарушений условий и требований, предусмотренных разрешениями, а также когда возникает угроза здоровью населения, выброс загрязняющих веществ в атмосферу должен быть ограничен, приостановлен или запрещен по решению органа, осуществляющего контроль за охраной атмосферного воздуха, вплоть до прекращения деятельности отдельных промышленных установок, цехов, предприятий, учреждений и организаций» (Закон Союза ССР «Об охране атмосферного воздуха», ст. 10).

В последние годы, в связи с развитием так называемой биотехнологии, появилась новая эпидемиологическая опасность. Собственно, опасность тут не столько от самой биотехнологии, известной с древнейших времен, скажем, применяемой при приготовлении с помощью дрожжей теста для выпечки обычного хлеба или с помощью бактерий - компоста для удобрения огородов и полей, сколько от неумной скоропалительности внедрения непроверенных препаратов, получаемых с помощью биотехнологии, в массовое промышленное производство, от неумения и часто нежелания обеспечить это производство техникой, исключающей возможность загрязнения окружающей среды его отходами.

Так случилось с производством печально известного белково-витаминного концентрата, называемого еще паприном. Печальную известность ему придали массовые заболевания не только работников тех предприятий, на которых он производится, но и жителей городов и поселков, совсем к этому производству не причастных, имеющих лишь сомнительное счастье жить в населенных пунктах, где расположены предприятия, выпускающие паприн.

Дело в том, что белковые эти концентраты изготовляются из парафина нефти - отходов нефтехимических производств - с применением дрожжеподобных грибков рода Кандида. Из того самого рода, который порождает известные сравнительно недавно медицине кандидамикозы - болезни, поражающие у людей слизистые оболочки рта, влагалища и т. д., кожу и внутренние органы - желудочно-кишечный тракт, легкие, почки и др. Причем эффективных препаратов для лечения кандидамикозов практически нет. А те, что дают относительный эффект, например амфотери-цин В, являются высокотоксичными антибиотиками, вызывают побочные эффекты - «тошноту, рвоту, диарею, озноб, длительные температурные реакции' головную боль, нарушения электролитного состава крови, изменения кардиограммы»., как говорит авторитетный справочник «Лекарственные средства» М. Д. Машковского. «Наиболее серьезными осложнениями, - продолжает М. Д. Машковский, - являются нефротоксический эффект и гипокалиемия. У некоторых больных развивается анемия». - Так что, как видите, амфотерицин вызывает еще и новые заболевания, которые надо лечить уже другими препаратами, а те, в свою очередь, грозят новыми побочными эффектами, осложнениями, болезнями...

Неизбежный выброс в окружающую среду из заводских труб и вентиляции пыли и взвешенных частиц белков, зараженных грибком рода Кандида, неизбежно заражает воздух, которым дышат люди, соответственно заражает и их самих, вызывая болезни. В первую очередь, понятно, поражаются органы дыхания, и прежде всего у детей. Так в Киришах, где расположен один из крупнейших заводов белково-ви-таминных концентратов, по заключению специалистов Министерства здравоохранения: «Первичная инвалидность за счет заболевания органов дыхания в два раза выше, чем в среднем по РСФСР, а заболеваемость детей и взрослых бронхиальной астмой и астматическим бронхитом - в пять-десять (курсив наш. - Авт.) раз превышает уровень других районных городов». Связывают медики с этими выбросами и высокую смертность детей от болезней, первичным диагнозом которых становится ОРЗ - острые респираторные заболевания. Все дело в том, что эти грибковые заболевания - микозы дыхательных путей пока еще неизвестны большинству врачей и их, особенно на ранней стадии развития болезней, по симптомам почти не отличить от обыкновенной простуды. Так что вины врачей в диагностических ошибках нет. Единственный в стране Всесоюзный центр по глубоким микозам организован недавно и потому научное изучение этих болезней, составление рекомендаций по их диагностике и лечению лишь только начинается. Вина в том, что болеют люди и умирают дети, целиком и полностью ложится на руководителей предприятий и Министерства медицинской и микробиологической промышленности, на тех ученых, которые рекомендовали организовать производство паприна в массовых масштабах. Ибо еще до того, как первая промышленная партия паприна в начале 70-х годов была выпущена в нашей стране, исследования зарубежных и советских ученых обнаружили его вредное воздействие на организм человека и животных. И непосредственное - при контакте с паприном рабочих в условиях экспериментального производства у нас и промышленного за рубежом. И опосредованное - при питании мясом животных, в рацион которых вводился паприн. При исследовании этого мяса в Институте питания Академии медицинских наук СССР было сделано заключение: «Для больных людей, в частности желудочно-кишечными заболеваниями, использование вышеуказанных продуктов нежелательно». Дело в том, что цаприн накапливается в тканях питающихся им животных, и не только в тканях. Паприн обнаруживается в молоке. Сотрудники упомянутого центра по глубоким микозам обнаружили паприн в эмбрионе куриного яйца, а это значит, что он передается по наследству, входит в структуру тканей даже не питающегося им потомства».

Конечно, само по себе нахождение паприна в мясе, молоке, куриных яйцах еще не создает, так сказать, криминала и можно бы было вполне смириться с его присутствием, если бы он был практически безвредным. Но в том-то вся и беда, что этот белковый концентрат оказывает вреднейшее влияние на организм животных и человека не только при вдыхании воздуха со взвешенными в нем частицами белка, но и если присутствует в примесях в продуктах питания. По заключению кандидата ветеринарных наук А. Столяровой, исследовавшей этот вопрос: «Необратимые изменения в печени, почках, кишечнике у свиней имеют аллергическую природу и возникают уже через три месяца после добавления паприна в корм по утвержденным нормам». «Еще двадцать лет назад было установлено, что при больших дозах паприна у животных наблюдается глубокая патология в крови и во внутренних органах, а во втором, третьем поколении даже при уменьшенных дозах снижается плодовитость и меняется иммунологическая реактивность организма» (Комсомольская правда, 1988, 10 июня). И не только у животных наблюдаются такие вредные воздействия паприна, но и у людей. «У населения существенно меняются иммунозащитные силы, что повышает риск возникновения различных эпидемий, - говорит руководитель Всесоюзного центра по глубоким микозам, доктор медицинских наук 3. О. Караев. - И, увы, эти нарушения в иммунной системе передаются по наследству». «В клинику к нам часто поступают больные и из других регионов, где расположены заводы БВК». Но: «Лечить микогенную аллергию сейчас нечем. Ни лекарственных средств, ни диагностических сейчас не хватает».

Вот потому-то санитарные службы Франции, Италии, Японии еще в 1975 году «наложили запрет на получение и использование белка из парафинов нефти ввиду возможности отрицательного влияния на здоровье людей и окружающую среду» (Комсомольская правда, 1988, 10 июня). А в 1974 году, когда большинство вредных свойств паприна было уже известно, была пущена досрочно первая очередь завода БВК в Киришах. Вторая очередь была пущена в 1982 году. И несмотря на то что начиная с 1985 года сельские хозяйства, агропромы Ленинградской области, Белоруссии, Украины, Литвы, четырех других республик, Птицепром СССР отказываются добавлять паприн в корм скоту, птице, пушным зверям из-за массовой гибели животных, несмотря на то что в тех же Киришах среди шестидесятитысячного населения уже признаны инвалидами более ста человек и около четырех тысяч страдают аллергозами и, наконец, несмотря на то что содержание паприна в мясе, молоке, яйцах, продаваемых в магазинах, грозит недугами практически всему населению страны, массовый выпуск паприна продолжается и проектируется создание новых мощностей для дальнейшего увеличения его производства.

Главная опасность паприна не только в аллерго-зах, но я в том, что микозы поражают иммунную систему организма, ту, что защищает нас от сотен болезней. В брешь, пробитую паприном в этом естественном щите, проникают самые различные болезнетворные микроорганизмы, вольготно размножаясь при угнетенном иммунитете. Не менее опасно и доказанное исследованиями отрицательное воздействие паприна на органы воспроизведения, воздействие, которое обнаруживается и во втором, и в третьем поколениях. Да, пока это выявлено на экспериментах с животными, экспериментов с человеком не проведешь. Но это отнюдь не значит, что такое воздействие паприна не распространяется на людей, что оно в конце концов не скажется на уровне рождаемости населения. Но когда это вдруг выявится - будет поздно. Вспомните, это воздействие распространяется и на второе, и на третье поколения, а может быть, и на последующие тоже, передается по наследству, а значит, входит в генетическую основу организмов. Такой недуг уже ничем не излечишь. Он исчезает только вместе с прекращением всего рода - смертью последнего представителя его, страдающего этим недугом. И если это так, если паприн действительно воздействует на генетическую основу организма человека, то применение его без всякого преувеличения можно сравнить с геноцидом.

Впрочем, вполне возможно, что на организм человека он оказывает менее трагичное воздействие, чем на животных. Вполне, вполне возможно. Но до тех пор пока это не доказано, пока существуют вполне обоснованные сомнения в его безвредности и, наоборот, существуют буквально убийственные факты о его вреде, и производство, и применение его должно быть полностью прекращено.

«Лица, виновные в совершении следующих нарушений законодательства об охране атмосферного воздуха:

превышении нормативов предельно допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух;

превышении нормативов предельно допустимых вредных физических воздействий на атмосферный воздух;

выбросе загрязняющих веществ в атмосферу без разрешения специально уполномоченных на то государственных органов;

нарушении правил эксплуатации, а также неиспользовании установленных сооружений, оборудования, аппаратуры для очистки и контроля выбросов в атмосферу;

вводе в эксплуатацию новых и реконструированных предприятий сооружений и других объектов, не удовлетворяющих требованиям по охране атмосферного воздуха;

производстве и эксплуатации автомобилей, самолетов, судов и других передвижных средств и установок, у которых содержание загрязняющих веществ в выбросах превышает установленные нормативы;

внедрении открытий, изобретений, рационализаторских предложений, новых технических систем, веществ и материалов, а также закупке в зарубежных странах технологического оборудования и других объектов, не удовлетворяющих установленным в СССР требованиям по охране атмосферного воздуха и не обеспеченных техническими средствами контроля за выбросами в атмосферу;

нарушении правил складирования промышленных и бытовых отходов, транспортировки, хранения и применения средств защиты растений, стимуляторов их роста, минеральных удобрений и других препаратов, повлекшем или могущем повлечь загрязнение атмосферного воздуха;

невыполнении предписаний органов, осуществляющих государственный контроль за охраной атмосферного воздуха, несут уголовную, административную или иную ответственность в соответствии с законодательством Союза ССР и союзных республик» (Закон Союза ССР «Об охране атмосферного воздуха», ст. 28).

Мы еще не раз встретимся с такими, абсолютно непонятными для любого мало-мальски мыслящего человека явлениями, когда руководители министерств, ведомств, предприятий вопреки очевидным фактам продолжают эксплуатацию вредных производств, пытаются доказать общественности, что нет в этом ничего страшного, а, наоборот, одна только польза. Мы далеки от мысли почитать их за непроходимых глупцов, а тем более за неких злодеев, извергов рода человеческого, только и думающих о том, чтобы подорвать здоровье народа. И расхожее объяснение о «защите чести мундира» ничего не объясняет, потому что какая уж тут честь? Понятие чести всегда связано с защитой других, но отнюдь не с нанесением им вреда. Более понятно их собственное объяснение, что «этого требуют интересы дела». Сами того не подозревая, они в этом объяснении показывают всю узость своего мышления, неумения сопоставить интересы дела с интересами людей, для которых, собственно, и свершается это дело и чьим интересам оно противостоит. В сущности, получается, что не они им командуют, а само дело, затеянное этими руководителями, как выпущенный джинн из бутылки, превращает их в своих рабов и охранителей.

Мы твердо уверены, что ни один из тех, кто с пеной у рта отстаивает необходимость продолжения эксплуатации вредных производств, в частности того же паприна, не способен просто обидеть любого ребенка, не то что причинить ему мучительную болезнь, а то и смерть, что на вопрос Ивана Карамазова: «Согласен ли ты во имя всеобщего и высшего счастья всех людей замучить только одного ребенка?», - каждый, не колеблясь, тотчас же ответит отрицательно. Но. Как только затрагивается дело, которому они рабски служат, тут уж нет в их сердцах места ни гуманизму, ни простой, обыденной человеческой жалости.

Позиции разработчиков паприна (учеными называть их как-то язык не поворачивается, даром что есть среди них и доктора наук, и академики, но это значило бы ставить их в один ряд с теми, кого мы привыкли уважать) ясны. Под угрозу ставится их научная репутация и добросовестность, Государственные и прочие премии и награды, тут уж приходится идти на все, чтобы как-то «сохранить лицо». Поэтому неудивительно, что «Комсомольская правда» в ответ на свое выступление о трагической ситуации в Киришах получила ответ от руководителей «ВНИИсинтезбе-лок», в котором говорится: «В начальный период освоения производства БВК в 1975-1976 гг. во время пуска первых крупнотоннажных заводов было выявлено, что белковая пыль БВК, продукта нетоксичного, безвредного для человека, может вызвать, как и любые другие природные продукты (соевая мука, пыльца растений, домашняя пыль, шерсть домашних животных и др.), аллергическую реакцию у отдельных людей, имеющих к этому специфическую восприимчивость». Даже если отбросить прямую ложь, откуда, например, известно, что паприн «безвреден для человека»? Ведь глубоких научных исследований на этот счет не проводилось, а научные исследования получающих паприн животных доказывают как раз именно его вредность, даже если не брать во внимание уже доказанную возможность глубоких микозов, патологических изменений внутренних органов, отрицательное воздействие на иммунную систему и органы воспроизведения, а только то, что признают руководители «ВНИИсинтезбелок», - что паприн является сильнейшим специфическим аллергеном, и то любой добросовестный ученый должен бы был стать на сторону тех, кто протестует против его применения. Ибо аллергия - тяжелое и мучительное заболевание, нарушающее микроциркуляцию и гемодинамику в человеческом организме, разрушающее его клетки и ткани в результате воздействия специфического аллергена. Ибо добавлять к уже существующим аллергенам еще один новый, значит, обрекать людей на дополнительные мучения, а то и смерть.

Недобросовестность руководителей «ВНИИсинтезбелок» видна уже в том, что они ставят в один ряд белок паприна, являющийся по сути своей грибком рода Кандида, способным вызывать глубокие микозы, с соевой мукой, пыльцой растений, прочими естественными аллергенами. Кстати, упомянутая ими домашняя пыль к таковым не относится, ибо аллергеном являются содержащиеся в этой пыли частицы промышленных и транспортных выбросов в атмосферу и керамзитовых, стекловойлочных и прочих прокладок-утеплителей стен и перекрытий домов. Если учесть к тому же, что отрицательная реакция на естественные аллергены встречается чрезвычайно редко, в тысячи раз реже, чем на аллергены искусственного происхождения, то станет ясной вся неправомерность такого сопоставления, и, строго говоря, в данном случае налицо прямая подтасовка фактов.

«Производство паприна обеспечивает кормовую базу страны высокобелковым продуктом стабильного качества, независимо от сезонных и климатических условий, - расхваливают свой товар руководители «ВНИИсинтезбелок».- В 1987 году сельскому хозяйству было поставлено 1,1 млн. т. паприна, из них более 90 процентов высшей группы качества. За 12 лет (1975-1987гг.) снижение уровня белкового дефицита в нашей стране было обеспечено только за счет ежегодного прироста производства кормовых дрожжей БВК и закупки соевой муки за рубежом».

Как видите, паприном прямо-таки осчастливили страну.

Но какой ценой?

«Стоит ли все это счастье хоть одной слезинки ребенка?» - задавал вопрос человечеству Ф. М. Достоевский. А тут не одна слезинка и не одного ребенка. Мучительные недуги тысяч детей и взрослых - каждого пятнадцатого в Киришах - вошедших в четырехтысячную когорту «отдельных людей, имеющих к этому специфическую восприимчивость», как бес страстно констатируют руководители «ВНИИсиитезбелок». И это только в Киришах. А сколько еще тысяч заболевших аллергозами по вине заводов БВК по всей стране?

Не стоит думать, что этот разговор, эти вопросы относятся только к промышленности, производящей наприн. Отнюдь нет. Каждое предприятие, промышленное ли, транспортное или сельскохозяйственное, загрязняющее атмосферу, воды, почву Земли «в свя зи с производственной необходимостью», в сущности, отвечает на вышеприведенный карамазовский вопрос положительно. «Да, - утверждают руководители и коллективы этих предприятий самою своей деятельностью, - мы знаем, что выбросы нашего производства вредны и ведут к тяжелым заболеваниям «отдельных людей, имеющих к этому специфическую восприимчивость». Но наша продукция необходима для общества, в конечном счете для счастья людей. И во имя этого счастья мы согласны замучить - и мучаем! - самыми страшными болезнями тысячи и тысячи таких «восприимчивых», в том числе и детей».

Нет, это не говорится вслух и даже не думается про себя. Они, как сказано давным-давно, не ведают, что творят. И вся эта книга, весь этот разговор, каким бы обидным он им ни показался, затеяны только для того, чтобы ведали, знали, чем грозит людям, им самим, их детям и внукам эта их деятельность. Чтобы взглянули наконец правде в глаза и честно ответили на прямой, не потерявший за сто с лишним лет своей горячей актуальности вопрос Ивана Карамазова. Ответили не словами. Делом.

Воздух нужен людям как - воздух. А не как смертоносная аэрозоль.