15.07.2013

Почему Россия до сих пор добывает асбест

Американский журналист попытался выяснить, почему Россия до сих пор добывает асбест, пишет New York Times.

Эндрю Крамер из газеты «Нью-Йорк таймс» опубликовал любопытный (хотя и небольшой) репортаж о нашем Асбесте. Давайте узнаем, как выглядит чистилище при взгляде из рая.

Американскому журналисту понравилась живописность восточных склонов Уральских гор, и он пришёл к выводу, что в этом городе на 70 тыс. человек жить можно — если бы не ветер, несущий тучи канцерогенной пыли. Асбест там повсюду: он покрывает ровным слоем подоконники и полы, бельё во дворе, ягоды в саду...

Это лишь один из центров российской асбестовой промышленности, которая упорно сопротивляется своей ликвидации. В США и большинстве других развитых стран с асбестом обращаются крайне осторожно. До 1970-х этот волокнистый силикат широко применялся прежде всего как теплоизоляционный и огнеупорный материал, но постепенно стало ясно, что он приводит к серьёзным заболеваниям дыхательных путей. Появились законы, ограничивающие его использование и утилизацию, а работающие с ним специалисты обязаны носить респираторы и защитную одежду. США, ЕС, Япония запретили асбест. Кстати, в Канаде тоже есть город Асбест, но там прекратили добычу, осталось лишь название.

В России всё по-другому. Каждый будний день в карьере, принадлежащем компании «Ураласбест», устраиваются взрывы, из-за которых в воздух поднимаются гигантские клубы асбестового волокна и пыли. Асбест — один из самых бескомпромиссных примеров экологической цены, которую Россия платит за приверженность сырьевой экономике, чеканит г-н Крамер.

«Любой нормальный человек пытается отсюда выбраться, — говорит Борис Балобанов, бывший рабочий, а ныне таксист. — Люди, которые ценят свою жизнь, уезжают. Но я здесь родился, и мне уезжать некуда».

Журналист побеседовал с несколькими людьми с местного завода и карьера, и у всех отметил непрекращающийся кашель — симптом вдыхания «белых иголок», как называют их аборигены. Говорят также о странных заболеваниях кожи. Отправившись в дерматологическое отделение, американский гость узнал, что это тоже от асбеста.

Международное агентство по изучению рака (подразделение Всемирной организации здравоохранения) приступило к многолетнему исследованию Асбеста (до конца ещё далеко). Все формы асбеста канцерогенны для человека, утверждают учёные, и вопрос в том, вызывает ли это вещество не только рак лёгких, но и какие-то другие — например, рак яичников.

Когда г-н Крамер добрался до самого карьера, у него закружилась голова. Перед ним открылась крупнейшая в мире открытая разработка асбеста размером с половину Манхэттена. Яма спускается вниз на 300 м широкими террасами, по которым грузовики вывозят волокнистый, серый, сырой асбест. Карьер так близко к городу, что ради его расширения недавно пришлось переселить местных жителей.

Жизнь города тесно переплелась с этой ямой. Многие молодожёны фотографируются на смотровой площадке. Муниципальный гимн называется «Асбест — мой город и моя судьба». В 2002 году появился новый флаг: белые линии, символизирующие асбестовое волокно, проходят сквозь огненное кольцо. Рекламный щит «Ураласбеста» провозглашает: «Асбест — наше будущее».

Коллективные иски, которые уничтожили асбестовую промышленность США, в подневольной судебной системе России невозможны, отмечает г-н Крамер. Поэтому страна, обладающая крупнейшими в мире запасами асбеста, добывает около 850 тыс. т в год, экспортируя примерно 60%. Спрос по-прежнему силён в Китае и Индии. «Хризотиловая ассоциация», объединяющая поставщиков асбеста, сообщает о годовом обороте в 18 млрд рублей ($540 млн). Бизнес растёт — в основном за счёт того, что другие страны из него выходят. Объём производства увеличился с 875 тыс. т в 2005-м до миллиона в прошлом году.

Шахты и фабрики «Ураласбеста» — главные работодатели региона. Всего в этой промышленности занято 38,5 тыс. россиян, а с учётом сопутствующих видов бизнеса она обеспечивает средствами к существованию около 400 тыс. человек. Что касается Асбеста, то в отрасли занято примерно 17% населения.

Асбест — наследие гигантизма советского промышленного планирования, один из сотен городов, возникших вокруг одного огромного производства. По официальным данным, от одного завода или шахты сегодня зависят 467 городов и 332 посёлка городского типа. В них живут 25 млн человек. Закрыть такие предприятия невозможно, даже если они убивают окружающую среду.

Г-на Крамера поразило, что охранник проверяет багажники всех автомобилей, покидающих территорию завода, на предмет наличия металлолома. Продажа последнего — порой единственный способ как-то свести концы с концами во многих старых промышленных городах России.

Вышеупомянутая отраслевая ассоциация утверждает, что хризотил является менее вредной разновидностью асбеста. Тем не менее в США его использование жёстко ограничено: Штаты импортируют лишь около тысячи тонн асбеста (в основном из Бразилии) для нужд аэрокосмической и автомобильной промышленности. Пресс-секретарь ассоциации Владимир Галицын отмечает, что в нашей стране работают три НИИ, изучающие использование асбеста. По словам Галицына, при надлежащем обращении он безопасен. «Если бы наши рабочие умирали, на нас бы никто не работал», — аргументирует специалист.

Г-н Крамер нашёл подтверждение его словам в лице 82-летнего Валентина Земскова, который проработал на карьере 40 лет. Да, он жив, но у него асбестоз — результат царапин, которые оставляют «белые иглы» в дыхательных путях и лёгочной ткани. «Пыли было так много, что не увидишь человека, стоявшего рядом», — вспоминает ветеран. Его надбавка за инвалидность равна 4,5 тыс. рублей (около $135), то есть всего несколько блюд в ресторане, замечает г-н Крамер.

Но г-н Земсков подчёркивает, что у города нет другого выбора: «Если бы у нас не было завода, как бы мы жили? Он должен работать, иначе не будет рабочих мест».

Памятник погибшим всё же существует. Он представляет собой кусок асбестовой руды с надписью «Живи и помни»...

Дмитрий Целиков

Источники:

1. compulenta.computerra.ru