Земля - колыбель человека

Земля, какая она?

Земля рождает прозрачные ручьи и потоки. Миллионы стеблей и колосьев. Носит на себе океаны. Облака и их тени. Раскрывается жерлами дымных вулканов. Пускает птиц в небеса, быстроногое зверье - по всем лесам. Качает на себе города, железные и бетонные башни. Выбрасывает всплески уносящихся ввысь ракет.

Земля принимает в себя все дожди, снега и туманы, мохнатые семена и гладкие зерна. За каждым среднерусским селом дорогие могилы родных и близких, неведомых странников, защитников русской земли. На всех великих пространствах: заднепровских, задонских, заволжских - тронь эту землю и коснешься железа шлема, пробитого гренадерского кивера, ржавой солдатской каски, тонкой, хрупкой и легкой. На новгородской земле берестяная грамота говорит с тобой человеческой речью, дарит тебе зеленое от времени ожерелье, золотисто-красный кусок изразца. Ты идешь по земле, и несутся к тебе ее голоса и заветы.

Все говорят: земля, а каждый видит и понимает свое.

Для космонавта, среди звезд и созвездий наводящего визир на нее, голубую, единственную в мироздании,- она планета. Для моряка - она берег. Для геолога - твердь, хранящая руды и нефть, голубой газ. Для солдата - она образ Родины, ее просторов, та ценность, которую он защищает, та сила, которая питает его. Для хлебопашца земля - это то, во что он вкладывает пот и любовь, от которой ждет плодородного хлебного дара.

Так что же она, Земля?

Земля всегда увлекала человека своим вечным возрождением, круговоротом весен и зим, беспредельностью своих горизонтов. Ему хотелось заглянуть: что же там, за зарей, за соседним лесом и лугом? И он собирался в путь, оставляя крестьянский рубленый двор, или стрелецкий посад, или тихую над прудом усадьбу. Отправлялся на новые земли - за тридевять известных, в тридесятую, неведомую. По топям, тропам, безымянным дорогам. Шел землепроходец, меняя ладью на лошадь, бросая павших коней, сдирая ноги о камни неизвестных хребтов, пока не дохнёт ему в лицо соленой мохнатой пеной зеленый океан, не кинет к стопам заморскую водоросль. И он стоял на краю земли, седой, постаревший в странствии, опираясь на кремневую пищаль с растресканной рукоятью. Человек уносил за три моря в котомке горстку родной земли. И потом чужие люди ее высыпали ему в изголовье. Невидящие, уснувшие навеки глаза наполнялись родной землей, и дудник, вырастая из них, гудел на ветру Аляски песни родных деревень.

Человек стремится к земле, открывая ее, давая ей имена и названия, одушевляя ее, он бьется за нее как за высшую святыню и ценность.

Современная цивилизация осуществляет невиданное давление на природу. В своем "триумфальном" шествии люди часто оставляют после себя покрытые солончаками, затопленные болотами, изрытые карьерами, непригодные для жилья и хозяйствования территории.

Сегодня прогресс со всей остротой поставил проблему взаимодействия человека с землей. На наших глазах происходят могучие людские деяния, направленные на овладение землей. Завтра эти деяния станут еще огромней. Человечество всей мощью своего интеллекта переходит от непродуманных воздействий к "стратегии земли".

Еще совсем недавно первые эшелоны с целинниками убегали в казахстанскую степь. Армада техники. Палаточные города. Будто огромный десант опустился на бездорожное, сочное, травянистое пространство, и первые тракторы, прицепив плуги, пахали раздолье без края, в красных тюльпанах, выпугивая уток и дроф. Трактористы заглядывались, когда над их головами валили плотные гусиные косяки, поражались непуганной дичи, простору, где можно себя проявить. На осень гигантская нива откликнулась небывалым хлебом, затопила белыми пшеничными языками полевые станы, дороги, колонны грузовиков и поселки. Степь дышала песнями, пшеничными ароматами, казалась непочатой, готовой родить без конца.

И конец романтическому упоению, когда растревоженная земля, вырвавшись из цепких плетений вековечных корней и трав, взыграла засухой, суховеем, черным пылевым смерчем, ранним морозом, бесснежьем. Хлеб то сжигало, и он оборачивался к осени чахлой, редкой щетиной. То тучная зеленая нива, не успевая набрать зрелый колос, всей неспелой, неокрепшей мощью уходила под снег. Комбайны шли в снегопаде. И у всех был горький вопрос: неужели обманулись, ошиблись, и земля, такая щедрая в первые годы, одичала, обернулась свирепостью, готовая лучше умереть, но не даться людям? Люди стали искать. Пытались найти неуловимые, мгновенные ритмы солнечных, жарких дней, коротких весенних дождей, ранних заморозков, зимних буранов, чтоб "вписать" в них свой труд, войти в зацепление с тончайшим механизмом земли, открыть ее сердцебиение и пульс.

Так возникло "целинное земледелие". Люди узнали срок, почти мгновенный, пролетающий за неделю, когда нужно бросить зерно, чтоб успел созреть колос. Научились пахать так, чтобы острые ветры не сорвали слой почвы, пуская лемех и нож в глубину, не открывая наружный слой, как бы под поверхностью земли совершая основную работу - рыхление, рассечение корней сорняка, засыпку зерна, удобрения. Научились удерживать всю зимнюю необильную влагу, напитывая поле впрок. Появились целинные культиваторы, сеялки. Люди приспосабливали их к этой земле.

Едешь по черноземным проселкам и видишь, как дорога делает петлю - обходит овраг. Скорость роста оврага известна - 3 м в год. Можно ли этот процесс как-то остановить? Можно. Деды и прадеды наши ставили в голове оврага кирпичные кладки или плетни. Кладки по сию пору целы и свидетельствуют: работа была не напрасной. Казалось бы, с приходом в хозяйства техники обуздать овраги нетрудно. Нет. Землю оврагам сдавали без боя и повсеместно. А восполняли потери "поиском резервов" пашни.

Земля умирает, если ее убивать. Земля оживает, если ее возрождать. Смысл сегодняшней деятельности в том, чтобы давать земле посильные нагрузки. Беря от нее, давать ей. Нанося раны, лечить. Видеть в ней не временный, мгновенный объект добычи, а постоянный плацдарм жизнедеятельности. Терриконы, превращенные в шумящие лесом горы. Карьеры, поросшие рощами, хлебными нивами, с чистыми ручьями. Цивилизация не означает вечного конфликта с землей. И сегодня мы наблюдаем исполненные драматизма и величия усилия, направленные на разрешение этого конфликта.

Вы видели, как пучится и бугрится асфальт под напором растущего стебля? Черная корка вздувается, пузырится и лопается, и под ней зеленый, измятый, исковерканный непомерными усилиями, прорвавшийся к солнцу лист. Хочется помочь ему, расковырять безжизненную коросту, помочь его героизму.

Сегодняшний город-гигант - это кусок земли, покрытый застывшей лавой. И только букеты цветов и осенних красных листьев говорят, что где-то есть пахнущая влажная почва с миллионами трав и деревьев.

Современный город несет в себе противоречия. Разрастаясь, покрывает собой огромные территории, обедняя природу, окружая себя корками аэродромов, ТЭЦ, железными дорогами, автострадами, высоковольтными линиями. Растекаясь как гигантский каменный блин, он мучится в поисках выхода из самого себя. Поэтому лучшие умы в архитектуре ищут решения, предлагают разные варианты городов будущего. Эти предложения различны, как различны умы, их породившие. Но их объединяет одно: они стремятся вернуть человеку живую землю и живое небо. Привлечь в города изгнанную природу. Соединить гигантские "цветы" небоскребов с земными, полевыми цветами, повернуть человека лицом к природе.

Землю изъездили, измерили, ощупали, сфотографировали с самолетов и спутников, сделали ее портрет с Луны, заглянули ей внутрь. Она вся на виду, она как бы уменьшилась, а человек как бы вырос. И в этом выросшем человеке рождается новое ощущение Земли, переживание ее как целого, доступного, соизмеримого с человеческим пониманием.

Цивилизация направляет мощные меры на охрану Земли. Сковывает страшные виды оружия, способные ее уничтожить.

Советское государство дает миру пример нового отношения к Земле, принимает законы об охране почвы, животного мира, воды и атмосферы. Огромные институты работают над проблемой земли. Народный бюджет отчисляет колоссальные суммы. Эти государственные решения и дела имеют продолжение в сознании каждого человека.

Вот пример. Молодой целинник, управляя во время сева громадным "К-700", заметил на пашне гнездо куропатки, остановил трактор и бережно перенес гнездо. Это человек нового "земного сознания".

Горожане, отошедшие от земли и природы, словно прозревая, начинают искать природу. Слышат то, чего не слышали прежде: шум ливня, свист ветра в деревьях, крик кукушек, журчание ручья. Видят то, что не видели прежде: форму трав и листвы, орнамент на крыле бабочки, блестки слюды в придорожном камне, восход луны и солнца, чистый блеск звезд. Ловят ароматы ржаных полей, талых сугробов, прелых, сбитых ливнями листьев.

Люди идут к земле, вооруженные новым восприятием, опытом прежних горьких ошибок, тонким пониманием себя и природы. Ибо только с таким пониманием возможны колоссальные предстоящие нам действия; Куда бы ни полетел человек, он всегда будет с нею, с праматерью, его породившей, со своей колыбелью - любимой навеки землей.