Флора города глазами ботаников

Итак, мы немного познакомились с источниками и путями формирования флоры городов. Теперь пора выяснить, что известно о ней ботаникам, и перейти к характеристике ее основных черт.

Изучать флору городов непросто. Одна из трудностей - большая территория, которую нужно обследовать, выявляя все растущие на ней виды. Здесь не поможет обычный метод "ключевых площадок", по которым создается представление о составе флоры более или менее однородной местности; ботанику нужно обойти и "облазать" все улицы и закоулки, ибо очень уж разнообразны места поселения городских растений.

Притом не все местообитания доступны; таковы частные дворы, крепостные стены и т. д. Нелегко бывает разобраться в принадлежности находок к тому или иному виду растений - ведь для определения нужен взрослый экземпляр, как правило, с цветками или плодами, а в городских условиях растения далеко не всегда достигают этих фаз развития и многие остаются "заморышами". Иногда пришельцев можно найти лишь в виде всходов, а определить растение по всходам не всегда технически возможно. Наконец, существуют и чисто психологические препятствия: не всякий специалист решится выйти с копалкой и ботанической папкой на улицу или площадь, под любопытные и недоумевающие взгляды прохожих (а то и милиции...).

Тем не менее в последние десятилетия флора городов становится объектом не только сбора и составления списков, но и глубокого научного анализа. В нашей стране еще в прошлом веке были составлены списки флоры городов (или отдельных местообитаний) Риги, Астрахани, Казани, Воронежа и некоторых других. В недавние годы исследована флора Еревана, Владивостока, Воркуты, изучается флора Москвы и Ленинграда. За рубежом, где растительный покров индустриально развитых стран уже давно подвергается более сильному влиянию человека, флора и растительность городов исследованы во многих странах: Австрии, Бельгии, Нидерландах, ФРГ, ЧСФР, США и др. Наиболее полное и последовательное изучение проведено в Польше, где городская флора была предметом обсуждения на нескольких симпозиумах и конференциях. Для таких крупных зарубежных городов, как Лондон, Прага, Братислава, Будапешт, Дели и др., составлены полные флористические списки. Многие города имеют списки адвентивной флоры или флоры отдельных антропогенных местообитаний (портов, железнодорожных станций, улиц, обочин дорог, свалок и т. д.).

Насколько велико разнообразие растительного мира городов? Полные списки городской флоры насчитывают по несколько сот видов: в Казани - 914, в Познани - 551, в Бирмингеме - 547, в Дуйсбурге - только вдоль дорог 252 и т. п. Эти цифры говорят о значительной "видовой насыщенности", по выражению флористов. Однако они будут более информативны, если сопоставить их с числом видов в естественной флоре в тех же районах. Здесь нет общей картины, соотношение с объемом местной флоры складывается по-разному. В одних случаях городская флора оказывается заметно (и даже значительно) беднее там, где произошло интенсивное изгнание местных видов, а сильно урбанизированные условия постоянно производят жесткий отбор пришельцев. В других случаях, напротив, списки городских растений обширнее, чем местной (зональной) флоры. Это чаще всего отмечается в городах, которые являются крупными транспортными узлами или имеют большой набор разнообразных местообитаний для поселения растений, в том числе сады и парки, пустыри, огороды, водоемы и др.

Интересен вопрос: какое участие принимают во флоре городов местные (аборигенные) виды? Отметим кстати, что те виды, которые нормально обитают в естественном растительном покрове, но охотно переходят на антропогенные местообитания (и даже лучше на них растут), называются апофитами в отличие от антропофитов, появившихся в данной местности вместе с человеком. Процент апофитов обычно значителен лишь во флорах молодых, недавно возникших городов, где видовой состав растений еще только формируется, а среда обитания для них пока мало изменена. С ростом урбанизации доля апофитов во флоре города уменьшается. Это означает, что большинство видов местного происхождения не способно жить в городах и уступает жизненное пространство более выносливым (а зачастую и более агрессивным) пришлым антропофитам.

А кто они, эти сохранившиеся апофиты? Наверное, для читателя не будет неожиданностью, если мы скажем, что среди них обычно крайне мало лесных видов (лес и город - очень уж резкий контраст условий!). Большей частью это виды луговые, степные и растения других открытых местообитаний.

Ровный ряд подстриженных деревьев придает улице аккуратный, ухоженный вид. А для деревьев стрижка - это бесцеремонное вмешательство в их жизненные процессы

Откуда происходят "пришельцы", составляющие немалую часть городской флоры, - в этом помогает разобраться историко-географический анализ, широко практикуемый флористами. Во флоре любого района можно выделить различные "элементы" - группы видов разного географического происхождения. Их принято именовать по тому району, в котором исторически сформировались эти виды. Сравнение городских флор с составом растений окружающих территорий показывает, что в городах обычно резко возрастает доля более южных элементов. Это хорошо видно на примере г. Казани, в которой флористические исследования проводятся уже несколько десятилетий и которая потому стала в нашей стране своеобразным "флористическим полигоном". Во флоре этого приволжского города заметную роль играют такие дальние и чуждые элементы, как армяно-курдский, индо-гималайский, японско-китайский. Другой пример: среди адвентивных видов прибалтийского польского города Щецина много растений средиземноморских, азиатских и даже есть африканские. А в сравнительно молодом г. Воркуте (Коми АССР), возникшем как городское поселение в 30-х годах нашего века, вообще почти все пришельцы - растения из южных районов нашей страны. В последнем случае это явно связано с основным направлением притока поселенцев и грузов. В целом же более южный характер флоры городов объясняется не только путями "доставки", но и соответствующими особенностями городского климата (см. в разделе "Городская среда и растения" о городах как "островах тепла").

Городские условия накладывают отпечаток и на экологический состав флоры. Известно, что разные виды растений неодинаково относятся к условиям среды: одни растения светолюбивы, другие, напротив, не выносят яркого света и предпочитают селиться в тени; одни требовательны к плодородию почвы, другие легко мирятся со скудным почвенным питанием и т. д. В экологии растений виды, сходные по их отношению к определенному фактору среды (например, влаге, температуре, кислотности почвы), объединяют в экологические типы. В городских флорах по сравнению с местными усиливаются позиции тех экологических типов, которые лучше приспособлены к недостатку влаги (ксерофиты), засоленности почвы (галофиты) и вообще более требовательны к почвенным условиям (эутрофы и мезотрофы). Примечательная черта - увеличение доли азотолюбивых (нитрофильных) видов.

Рис. 4. Распространение двух видов растений, - по-разному относящихся к городской среде, в г. Мюнстере (ФРГ). Черные кружки - урбанофильный вид ячмень мышиный, поселяющийся на каменных стенах, в трещинах в асфальте и прочих городских местообитаниях. Белые - урбанофобный вид примула высокая (растение лугов и лесных опушек) (по R. Wittig и др., 1985 г.). 1 - центр города; 2 - городская граница

Хотя обычно в литературе и говорят о флоре города в целом, но, конечно, нельзя встретить полный набор ее видов в любой части города. Разные виды предпочитают селиться в разных зонах города и городских местообитаниях, причем в этом пространственном распределении растений можно проследить определенные закономерности. Географами предложено деление крупного старого города на концентрические зоны, начиная с центра: древний город, старый город, новый город, пригороды и др. Эти зоны имеют разный возраст и разную степень урбанизации, что отражается и на составе флоры. Меньше всего видов растений в центре города, что дало повод ботаникам назвать центры некоторых крупных городов "бетонными (или асфальтовыми) пустынями". Такое название понятно: здесь наиболее трудные (а часто и просто невозможные) условия для поселения диких растений; кроме того, здесь обычно достаточно строго поддерживается чистота, не разрешается массовый проезд грузового транспорта, а значит, и меньше возможностей для проникновения диаспор растений. В центре города обычно поселяются виды, получившие у ботаников название "урбанофильных", т. е. "любителей города" (рис. 4). Они неплохо переносят городские условия, даже и индустриальные загрязнения. От центра к окраинам число видов городской флоры возрастает. Особенно богата флора окрестностей, часто богаче зональной, поскольку здесь увеличивается и состав генофонда, и разнообразие местообитаний, в том числе так называемых экотонов - местообитаний, пограничных между разными экосистемами или растительными сообществами, где сосуществуют виды, свойственные обоим "соседям". На окраинах много видов "урбанофобных" (в переводе - "боящихся города"); это обитатели естественных растительных сообществ, неспособные жить в городской среде и потому редко переступающие черту города.

В отличие от видового состава естественной растительности флора городов очень динамична и непостоянна, здесь бывают свои волны наступления и отступления видов. И если появление необычных животных и птиц в городе жители сразу же замечают (о случаях захода лосей, лисиц, волков и т. п. регулярно сообщают и газеты), то о поселении зеленого пришельца - будь он даже с другого континента - вряд ли кто узнает, кроме ботаников-флористов. А такие пришельцы появляются постоянно. И количество, и набор видов растений меняются в городах за сравнительно короткие промежутки времени в зависимости от возраста поселения, расширения застройки, городского благоустройства, развития промышленности и транспорта.

Липу легко узнать не только по листьям, но и в безлистном состоянии по характерному рисунку ветвления. Но как меняется силуэт дерева и очертания ветвей у той же липы при регулярной стрижке! Укороченные, узловатые ветви, скученные мелкие побеги - все это напоминает 'скальные формы' деревьев и кустарников в высокогорьях, на верхней границе леса. Но там это результат жизни в экстремальных условиях, тормозящих рост, от которых некуда деться; а здесь дереву приходится расти в искусственно приданной 'стрессовой' форме. Не правда ли, как выразительно сопоставление этих силуэтов?

Интересны случаи, когда состав городской флоры довольно быстро реагирует на изменения в деятельности местных промышленных предприятий. Ботаникам хорошо известен набор "шерстяных видов", путешествующих с ввозимым шерстяным сырьем и оседающих в местах его обработки. Это степные и пустынные растения, сами названия которых говорят об их экзотическом происхождении - лебеда татарская, ячмень туркестанский, люцерна арабская, малькольмия африканская и др. Но стоило закрыть заводы по промывке шерсти в г. Монпелье (Франция) - и из нескольких сот видов "шерстяной флоры" через 10 лет удержалось лишь три.

Непостоянство городской флоры особенно заметно в тех случаях, когда есть возможность сравнить флористические списки, составленные с интервалом в несколько десятков лет. Так, в польском городе Щецине при сравнении списков 1900 и 1941 гг. "потерялось" около сотни видов флоры и оказалось почти столько же новых. Сопоставление "флористических портретов" г. Казани, сделанных в конце XIX в. и в 70-80-х годах нашего столетия, позволило четко выявить основные направления изменения городской флоры при нарастании урбанизации. Коротко они заключаются в следующем. Увеличилось общее число видов (частично за счет расширения территории города), но при этом уменьшилась относительная доля голосеменных и папоротникообразных растений, наиболее чувствительных к городской среде. Почти полностью оказались "изгнаны" местные лесные растения, снизился процент апофитов. Усилились позиции видов, обычных для растительного покрова степей, и том числе засухоустойчивых ксерофитов, и увеличилась доля южных географических элементов флоры. В целом, флора приобрела черты, более свойственные степной зоне, чем лесостепной, в которой расположена Казань. Если судить по изменениям состава городских растений, то за последние 70-80 лет город как бы продвинулся к югу, притом довольно существенно, на 150-200 км. Любопытно, что эти тенденции увеличения "урбанистических" черт флоры во времени - те же, что наблюдаются при движении от окраин города к центру.

Трудно узнать красавцы-платаны в этих многократно стриженых экземплярах

Особенно текуча и нестабильна флора молодых городов, в которых она только еще складывается. Например, в г. Воркуте формирование городской флоры происходит на наших глазах. Состав ее пока небольшой, из местных видов мало кто смог выжить в городе, а заносных зарегистрировано всего около ста. Одни виды появляются, другие исчезают - особенно апофиты из местной флоры, о которых можно сказать: "Пришли, попробовали и ушли". Поэтому даже в тех списках флоры Воркуты, которые составлялись с промежутком в 1-3 года, оказывалось мало общих видов. С течением времени, однако, и в Воркуте, как и в других молодых городах, формируется более оседлое ядро флоры: отбираются стойкие апофиты, а некоторые заносные сорняки (например, ромашка непахучая, марь белая и др.) образуют постоянные популяции уже из семян местной репродукции.

Другой пример молодой городской флоры мы находим в г. Пущино (Подмосковье). Здесь сравнительно мало заносных видов - сказалось удаление Пущина от шоссейных и железнодорожных магистралей. За недолгий срок существования города уже произошел отбор растений, выносящих городские условия: если в окрестностях зарегистрировано 855 видов высших сосудистых растений, то в городе - лишь 302 вида, причем состав их совсем иной. Всего 12% местной флоры отмечено в черте города, а в пределах его застроенной части - не более 4%. Первое место по числу видов занимают семейства сложноцветных, крестоцветных, маревых, а в местной флоре их участие довольно скромное.

Даже тени под кронами стриженых деревьев совсем иного рисунка, чем под обычными деревьями (аллея платанов в Парижском ботаническом саду)

Эти же семейства наиболее обильно представлены и в других городах. Просматривая списки флоры разных городов, нельзя не заметить большого постоянства состава основного ядра видов. Интенсивный обмен видами растений и сходство городских условий, производящих строгий отбор, привели к тому, что одни и те же синантропные (сопровождающие человека) виды прочно прижились в городах, расположенных в разных природных зонах и даже на разных континентах, стали, по существу, космополитами. Одни и те же синантропные сорняки ботаники встречают в Удмуртии, Владивостоке и на Кубе; европейские и евразиатские адвентивные элементы обильны в городской флоре далекой Лимы (Перу), а самый обычный спутник человека - обитатель дорог и тропинок мятлик однолетний - оказался занесенным даже в Антарктиду. Этот вездесущий характер синантропных растений хорошо подметил Ярослав Смеляков, героем одного из стихотворений которого становится "рязанский цветок далекий, ромашка Венесуэлы" - привычный для нас сорняк, встреченный поэтом в краю памп и саванн.

Формирование городских флор - частный (и очень яркий) случай одного из процессов современного изменения растительного мира под влиянием антропогенных факторов, того, который назван ботаниками процессом "синантропизации" флоры. Этот термин означает приобретение черт, свойственных растительному миру, окружающему и сопровождающему человека, носящему отпечаток его деятельности и его влияния на природу. На примере городских флор хорошо заметны такие проявления синантропизации, как замещение узкораспространенных видов космополитами; замена видов, приуроченных к определенному сочетанию экологических условий (стенотопных), видами, более выносливыми к самым разным условиям (эвритопными); растений влаголюбивых - более ксерофильными. Если взглянуть на процесс синантропизации в глобальном масштабе, то можно сказать, что в целом она ведет к уменьшению разнообразия флоры, выравниванию географических, экологических и исторически сложившихся различий. По выражению современных экологов, это процесс всеобщего обеднения и унификации растительного мира. Кстати, еще в 1896 г. русский ботаник А. Бекетов в своей книге "География растений" предполагал, что в результате деятельности человека растительный мир земного шара будет становиться все более однородным и единообразным.

Интересно, что и в животном мире городов отмечаются сходные явления. Например, среди птичьего населения в самых разных городах преобладают одни и те же виды: воробьи, вороны, голуби, зяблики и др. Зоологи говорят об этом явлении как о "тривиализации" городской орнитофауны.